невидимая сила её магии подбросила поруганного парня. Невысоко, но достаточно, чтобы он как следует расшиб себе бок о твёрдое дерево пола.
Впрочем, должного эффекта это действие не возымело. Юный маг только сильнее свернулся, шепча что-то извинительное. Ползти навстречу рогатой и её требующему ласк достоинству он не торопился.
— Тц. Нет, так дело не пойдёт. – В голосе небеснокожей явственно слышалось недовольство, ставшее уже привычным при обращении к горе-коллеге. – Что же, ты снова не оставляешь мне выбора.
А затем молодой маг вдруг почувствовал жар. Да не просто жар, а что-то очень, очень горячее в считанных миллиметрах от его несчастной, настрадавшейся уже мошонки!
Бросив взгляд вниз, Калеб увидел, к ужасу своему, как совсем рядом с его яичками танцуют язычки огненного заклинания.
— Если не хочешь, чтоб я сделала из твоих шариков яиченку, ползи шустрее.
Для наглядности она заставила огонёк подлететь чуть ближе к хозяйству Калеба. Пах его обожгло, и воздухе запахло палёными волосами. Вскрикнув, он попытался было встать, чтобы не унижать себя звероподобным, пресмыкающимся ползанием. Но не преуспел – не позволили, магией обратно повалили.
— Ты это что удумал? – Поинтересовалась волшебница недобро. – Думать – не твоё дело! Умом ты не вышел, так что выполняй, что велено. Велели ползти – вот и ползи. Ясно тебе?
Подкрепляя сказанное, рогатая сверкнула глазами. Усилилось её волшебство, и сильнее обожгло хозяйство парня, вырвав из глотки панический вскрик. Снова воздух наполнился вонью палёных волос.
— Ясно! – Заорал юнец, заставляя и других дренеек повернуться к себе. Те с улыбками встретили происходящее. – Мне всё ясно! Только не жгите, прошу!
Калеб припал к полу и принялся выполнять, что велено. В попытке сохранить самое дорогое, он позабыл обо всём на свете. Не щадя себя, обдирая локти и колени об пол, превозмогая упадок сил и духа, юный маг быстро-быстро пополз прямо к своей мучительнице.
Та наблюдала за его барахтаньем с нескрываемым удовлетворением. Магичка постоянно подгоняла юношу огненным заклятием, слегка опаляя уязвимые шарики – не опасно, но весьма чувствительно. Стоило ему замешкаться хоть чуть-чуть как огонёк становился ближе, а боль – сильнее.
Не прошло и десятка секунд, а Калеб уже глядел снизу-вверх на небеснокожую. Её достоинство болталось прямо перед его лицом, наполняя сердце трепетом – даже поникшая, темнеющая к залупе небесно-синяя каланча имела самые внушительные размеры. Даже в возбуждённом состоянии его член, как ему раньше казалось, вполне крупный, значительно уступал этому обелиску плоти. Ниже, яйца её, невзирая на все семяизвержения, были туго налиты спермой, что только ждала возможности вырваться на волю.
Мужедева смотрела на него поверх своих причиндал с триумфальной издёвкой.
— Ну чего ты ждёшь – личного приглашения? Не видишь, шарики мои ласки просят. – Проворковала она.
Свои слова рогатая сопроводила, демонстративно втянув яйца. Пара массивных шаров качнулась прямо перед Калебом, требуя внимания.
— Полижи их хорошенько, со всех сторон, да расцелуй тоже! И не вздумай кусаться! – Строго сказала волшебница, перейдя затем на злой шёпот. – Укусишь – и я закую твою бесполезную мошонку в клеточку. А потом буду нагревать клеточку колдовством, пока твои шарики не станут уголькам. Ты не бойся – Мирра всё подлечит. Чтобы я могла сделать это снова!
И он поверил ей, поверил от чистого сердца, видя безжалостный хищный блеск в небесно-синих глазах и ощущая волшебный огонёк совсем рядом со своими яичками! Не мешкая, Калеб принялся вылизывать здоровые тугие шары рогатой с такой нежностью и тщанием, с какими не лизал промеж ног своим подругам. Его язык гулял по безволосой мошонке, а губы то и дело причмокивали, покрывая гладкую небесно-голубую кожу поцелуями.
Поездка с вампирами