Его будут насиловать ещё минимум четырнадцать часов. Он не знал, сколько уже провёл в страшных объятиях своих мучительниц, но едва ли столько. От этих мыслей, полных горя и ужаса, и страшных образов грядущего, лишившийся чести парень разрыдался.
Чем немало порадовал рогатых садисток.
— О-хо-хо-хо! – Смеялась волшебница, прикрывая рот рукой. – Вы только гляньте на это щенячье выражение лица! Моё сердечко сейчас растает!
Калеб от обиды надулся, обливаясь слезами. Тварь! Надругалась, высмеяла! И даже не запыхалась!
Впрочем, ему стоило бы держать в узде недавно обретённую привычку выражаться вслух. Поняв, что только что сказал, маг стал белее мела, а его пленительницы замолчали – всего на мгновение. Затем рогатые расхохотались – грубо так, от всей души, стуча себя по коленкам и закатывая глаза.
— Он думает, что мы от такого запыхаемся! В наш маленький коллектив кого-попало не пускают. – В не самой дипломатичной манере заявила волшебница.
— Да мы перетрахали сотни мальчишек вроде тебя! – Вторила ей силачка.
— И трахнем тыщи, ёпта! – Встряла бойкая мелочь. – Всем жопы п’рвём.
— А ведь сколько из них посообразительней да покрепче тебя были, малец. – Размеренным голосом добавила строгая охотница.
— Да, в этой игре у нас большой опыт, малыш. И не только опыт. – Нежным голосом подытожила старшая, приподняв свой немаленький член и вызвав новую порцию смеха. – А теперь, почему бы нам не продолжить? Дело к вечеру идёт, а ты нам задолжал целых четырнадцать часов увеселений – до утра хватит. Как ты на это смотришь, м? Надеюсь, уже предвкушаешь?
Он не смотрел на это никак. Его взгляд затравленно метался между обрамлёнными щупальцами лицами дренеек, ища хоть крупицу сочувствия – но куда там! В их глаза пополам с магией горели неприкрытая ничем похоть и азарт поймавших добычу хищниц, а щупальца пританцовывали от возбуждения. Рогатые то и дело облизывали или прикусывали губы в предвкушении неминуемого продолжения.
Не выдержав их хищных лиц, молодой маг уронил взгляд ниже, о чём тут же пожалел. Его взгляд встретили колоссальные, набухшие до предела массы вздыбленной плоти, упруго покачивавшиеся от любого движения хозяек – казалось, они не потратили несколько часов, пуская пленника по кругу, а только разогревались. Бугристые кольца, короновавшие широкие плоские головки, были расправлены во весь охват, а ниже фаллосов гладко наливались дренейским семенем тугие, с яблоко и больше размером яйца.
Калеб зажмурился в ужасе, ожидая чего-то воистину немыслимого. Но на его счастье, на уме у рогатых было кое-что другое...
III О том, что не во всякой игре весело проигрывать
Перебив дурные мысли Калеба, в разговор вмешалась Изора:
— Мирра, дорогуша, он-то может и – ха-ха! – предвкушает, но мне кажется, что мы кое о ком забываем. Есть у нас кандидат превосходного первенства на роль следующего гвоздя программы.
Она указала на Кальдеру несколько театральным жестом. Демоница же сложила на груди свои мощные, бугрящиеся мускулами лапищи.
— Ой, ну подумаешь – перестаралась! – Фыркнула пламенем эредарка. – Тоже мне. Ну поломала мальцу ноги в фарш что аж кости полезли. С кем не бывает.
— "С кем не бывает"? Что-то я не слышала жалоб в свой адрес, для примера. – Самодовольно заметила волшебница.
Краснокожая посмотрела на неё с таким скепсисом, какой обычно сама Изора приберегала для своей мускулистой подруги.
— Помнишь того минотавра два года назад? – У небеснокожей тут же упали уши, а щупальца нервно дёрнулись. – Ты телепортировала внутрь него огненный кристалл – струя пламени из хуя пошла. А пока он полыхал, танцевала вокруг него бухая в стельку, крича что-то про «тупых студентов – хуесосов и собачьих подстилок».
Пьяный разврат