Ответом ей был новый стон – с противоположной стороны под пояс проникла рука Мирры. Не теряя времени, удивительно хваткая и крепкая ладонь прокралась дальше, пока не оказалась под магом, ухватившись за его ягодицы. Платиновокожая мяла их попеременно, под стоны паренька стараясь как следует размять-распробовать упругую плоть – неплохо сформированную благодаря тренировкам в школе, но не лишённую приятной, податливой мягкости. Крепкие пальцы дренейки разминали эту мягкость подобно тесту, порой впиваясь до боли, будто пробуя на прочность – а потом исчезли.
Но лишь на пару секунду. Когда они вернулись, Калеб почувствовал, что теперь их покрывала влага. И на этот раз направились они вовсе не к его ягодицам.
— Ооооооох! – Длинный сладострастный стон парня заставил на миг обернуться некоторые головы. – Ч... что... вы...
Тяжёлое дыхание мешало ему говорить. Суматошные мысли – ещё сильнее. Он не был нов к таким ощущениям, но соглашавшиеся на подобные ласки подруги предпочитали для начала уединиться со своим кавалером, а не делать это посреди обеденного зала забитого битком трактира! А ещё их пальцы не находили все чувствительные точки внутри него с такой невероятной, кричащей огромным опытом ловкостью да прытью. И далеко не всегда спереди сновала такая ловкая и умелая рука, удивительным образом попадая в такт движениям сзади.
Ухо обдало жарким дыханием, заставив инстинктивно дёрнуться в сторону – недалеко. Чужая рука ухватила щеку, а чужие зубки ловко поймали краешек его уха и впились игриво, несильно. После их сменили чувственные полные уста, что проделали путь от уха к его губам, на каждому шагу усеивая кожу поцелуями. Затем, их рты соединились поцелуем подольше, самым жарким и страстным, какой Калебу только доводилась ощущать; а гибкие отростки щупалец принялись нежно-пренежно поглаживать его лицо.
Когда Мирра наконец отстранилась, он проводил её расстроенным взглядом. Боги, как же она была прекрасна – от массивных полушарий её грудей до тяжёлых рогов, от мягкого контура её подбородка до заострённых кончиков ушей.
Идеал выше идеала. Красота выше красоты. Живое изваяние божества.
— Расслабься, малыш. Расслабься и получай удовольствие. – Сказала она, под болезненный стон парня добавив к первому пальцу второй. – Заглянешь к нам, и мы покажем тебе... - Рука на его щеке сместилась, и большой палец с вкрадчивой настойчивостью проник в рот, принявшись бороться с языком. –.. .больше, чем ты можешь вообразить. Что ты на это скажешь?
Калеб не смог бы ответить даже при самом большом желании: ласкаемый сразу с двух сторон, парень не выдержал. Мелко задрожав, он испустил протяжный, похабный стон, крася белым небесную руку волшебницы.
Больше он ничего не соображал. Он не заметил, как магичка торопливо облизала пальцы, не дёрнулся от боли, когда та притянула за волосы к себе, и не поморщился, когда рогатая совратительница вернула ему его собственный вкус. Мысли взбило как омлет, смешав их ошмётки в однородную, пропахшую вином массу.
Силы покинули его вслед за мыслями. С выражением дебильного удовольствия на лице, парень растёкся по стойке пьяным киселем. А над его полубессознательным телом, на лицах переглянувшихся дренеек расплылись широкие, понимающие улыбки.
Дальнейшее большей частью провалилось прямиком в омут алкогольного забвения. В голове прояснялось редко – лишь когда целительные волны Мирры нет-нет, но всё-таки доходили до него. И всякий раз ненадолго – ловкие руки и чары Изоры как могли отвлекали юношу, одаривая то вином, а то и чем послаще.
Вокруг парня раскинулось царство весёлой сумятицы, пьяной духоты и густого, почти осязаемого гомона, что залил помещение от стены до стены и от пола до потолка. Лишь безудержное веселье было в нём владыкой, лишь ему подданные царства
Воспоминания Саши. Часть 3.