фаллос. Её палец при этом то и дело подушечкой прокатывался по входу уретры.
После короткого раздумья, она враз подобралась. Глаза её бирюзовые блеснули восторгом, что дрожью пронзил юнца, а улыбка растянула лицо хищным оскалом. Две крепкие руки сошлись громоподобным хлопком.
— Значит так, малец! – Выкрикнула она строгим, почти командирским голосом. – Раз ты не хочешь копыт под рёбра и крюков в гузно... побудешь сверху! Как тебе?
«Малец» уставился на неё в полнейшем шоке. Он? Сверху?! После всего?!!
— Ээээээээ... - Только и сумел Калеб, что тянуть одну глупую ноту. – Ааэээээээ?..
— Бляяяяя, челик совсем поломатый. – Протянула лиловая. – Слышь, Туча, т’чё там мутишь? – Спросила она и запрыгнула подруге на закорки, губами к её уху. – Чё мутишь, Туча?
Стимула повернула голову так, чтобы оказаться с Оторвой лицом к лицу.
— То самое, родненькая. То самое. – Ответила она с улыбкой.
От услышанного лиловокожая расцвела лицом и от души расцеловала серую под понимающие улыбки подруг. В глазах всех дренеек заплясали озорные огоньки предвкушения, какие бывают перед чем-то особенным.
— Ладно тебе, мелочь пёстрая! Мы ответа так и не получили. Эй, малец, шустрее там! Хочешь быть сверху или предпочтёшь крюки-червяки?
В ответ, на неё лишь недоумённое поморгали. Калеб до сих пор не мог поверить, что ему предлагают.
От её рёва оконные стёкла, за которыми уже во всю горели звёзды в тёмном небе, протестующе запели, чуть не вылетев. У парня же чуть не вылетели уши, а душа убежала в пятки быстрее зайца, затоптав по пути замешательство.
Его рвение было встречено одобрительными улыбками. Путы на теле наконец-то развеялись по щелчку волшебницы, и её несчастный горе-коллега сумел навзничь растянуть на полу и расслабить дико ноющее тело. Каждый нерв, каждый мускул и сустав ныли, изнывали от долгого бездействия и издевательств дренеек. И хоть после целительства Мирры это, очевидно, были лишь фантомы прежних ощущений, для него они были не менее реальны. Слишком много времени прошло и слишком много боли было испытано на этом крохотном пятачке пола, чтобы они отпустили его так быстро.
Поэтому он просто лежал, медленно дыша, пока фантомы уходили прочь. Неужели ему впервые за день повезло?
— Эк ты обрадовался, малец! – Со смешком произнесла охотница. – Ну-ка, раз ты у нас такой радый, изволь встречно полюбезничать.
Облегчение в душе юноши сменил страх, когда рогатая направилась прямо к нему. Вот она уже была над ним, вот уже заносила копыто над лицом – того гляди опустит, и привет, Темноземье! И хотя разумом он понимал, что от него явно не смерти ждут, чувства вновь украли контроль над телом. Калеб зажмурился и начал дрожать осиновым листом.
— Ой, всё! Ща снова уссыться! – Раздался бойкий голосок воровки. – Эй, ссыкуха! Не сдерживайся, ёпт! Болею за твои успехи!
— Да уймись ты уже, срака говорящая! – Возмутилась охотница. – Малец! Не изволишь прекратить волокиту?
Для дополнительной стимуляции она от души хлестнула мага хвостом по ноге. Ойкнув, Калеб раскрыл глаза – чтобы тут же увидеть, что серокожая имела в виду под «встречным любезничанием». Право слово, поднесённое прямо к лицу копыто было слишком недвусмысленным намёком!
Мага чуть наизнанку не вывернуло. Пыль, комочки грязи с кусками травы – это он ожидал увидеть. Но за его недолгое пребывание в пристройке пол последней успели украсить самыми разными выделениями. Последнее из которых принадлежало его фигуральному перу и имело совершенно неаппетитный характер
В темноте кинозала