Когда мы въехали во двор, там была припаркована машина Келси, взятая напрокат.
— Новая машина, красавица? — спросил он, выходя со своей стороны.
— Нет, это машина моей дочери. Она ждет внутри вместе с моей внучкой и ее сестрой. Не нужно заходить. Чарли, мне было очень весело. Давай как-нибудь повторим!
Выражение его лица было бесценным, но я просто помахала ему рукой и, пританцовывая, пошла в дом.
— Бабушка... Бабушка, ты дома!!! — кричала малышка, мчась на бешеной скорости по кухне.
Я подхватила ее на руки, крепко обняла и поцеловала.
— Бабушка, ты, наверное, пила "взрослые напитки"? — спросила она в веселом возбуждении.
— Конечно, пила, милая, но сейчас я хочу стакан лимонада. Как тебе это? — ответила я.
Принеся ее в гостиную, я усадила ее в свое мягкое кресло. Саманта лежала на диване, нацепив на уши свои Beats, а на экране телевизора шел какой-то музыкальный клип. Келси нигде не было видно, и я направилась в свою спальню.
Когда я вошла в дверь, Келси сидела в моей качалке, подтянув колени под подбородок, а в ее руке было письмо Салли.
— Келси, что ты делаешь? — удивленно спросила я.
Я не подумала о письме и о том, что его может прочитать кто-то другой.
— Прости, мама. Я искала те старые бирюзовые серьги и ожерелье, которые ты хранила в шкатулке. Мириам спрашивала о них, и я решила их надеть, — сказала она.
Присев на край кровати, я смотрела на нее. Когда она подняла на меня глаза, в них стояла слеза.
— Я знаю, что не должна была читать письмо, мама, но я узнала почерк Салли и заглянула туда, куда не следовало. Мне очень жаль.
Я не знала, что ответить. Я перечитывала письмо несколько раз с тех пор, как впервые открыла его, но никогда ни с кем его не обсуждала. Это было слишком личное, а теперь оно оказалось в руках моей дочери.
— Келси, ну, я, наверное, не думала о том, что кто-то еще прочитает его. Это было так лично и трагично, и, по правде говоря, мое сердце разрывается каждый раз, когда я читаю это, — сказала я ей.
Она на мгновение отвернулась и вернулась с улыбкой и свежими слезами на лице.
— Разве ты не поняла, что она тебе написала, мама? Ты не поняла? Если да, то ты должна связаться с папой и не быть, как она это назвала, старой девой, сидящей здесь в старости и одиночестве? Господи, как же я любила эту женщину!
Келси сложила письмо, положила его в коробку и снова повернулась ко мне.
— Мама, тебе пора навестить папу. Он одинок, он устал. Хочешь знать, что он сказал мне недавно? Он сказал, что каждый раз, когда он позволяет себе бездельничать, он видит, как Салли входит в дверь или гребет на каноэ по озеру. А иногда он говорит, что видит, как ты подъезжаешь к дому или готовишь на кухне какое-нибудь фантастическое кулинарное творение. Он мечется туда-сюда между двумя женщинами, которые были его жизнью на протяжении стольких лет. Он смотрит на меня и Саманту и каждый день видит вас обеих. Мама, та женщина, которой ты была раньше, та, которая разбила его сердце на миллион кусочков? Ты больше не она. Если бы ты была ею, меня бы здесь не было! И папы тоже. Он теперь совсем другой человек, не такой, каким был даже при жизни Салли.
Келси долго смотрела на меня, а я не могла подобрать слова, чтобы сдержать собственные слезы.
— Мама, найди время и съезди к нему. Ему это нужно, и, честно
С мамой на пляже