кокетливо отвечала Милена, поглаживая под столом напряженный хуй своего спутника, - не то что всякие смешные задроты типа Стасика...
Зачем Стасик включил в диалог себя, да еще и в такой незавидной роли, он и сам не понял. Однако в тот момент, когда слова эти были произнесены медовым милениным голосом в бедовой стасиковой голове, Милена и вправду встрепенулась и стала вглядываться в сумрак угла, где сидели Стасик и Розенбом. Живот Стасика предательски заурчал.
— Стасичек?.. - она выскользнула из объятий недовольного этим черныша и, роскошно колыхая сиськами, доплыла по потёмкам до противоположного столика, - это ты тут, пупсик, затихарился?.. Вот это встреча!
— Я-а-а... - протянул Стасик, соскользнув в конце на более высокую ноту, так как шутник Розенбом сжал его вспотевшие яички, - приветики...
Милена наклонилась над ним, открыв манящую, несдерживаемую лифчиком грудь. Кажется, она была пьяна. Её жаркая, смуглая ложбинка засасывала Стасика, и он вибрировал и дребезжал. Чувства, которые он испытывал, не просто конфликтовали меж собой, они устроили мордобой - стыд, вожделение, желание вскочить и убежать, желание забраться лицом между милениных сисек и целовать, целовать их, и даже, страшно сказать, желание быть прямо здесь и сейчас разоблаченным в своем позорном анальном секрете. Сука Розенбом усиленно щекотал его изнутри. Сука животик опять выдал пошлую трель.
— А это твой... друг? - спросила Милена с интонацией, от которой щеки Стасика вспыхнули, - ну познакомил бы, что ли, Стасяш... Та-а-акой импозантный мужчина!
Она развратно засмеялась и повела своими бомбическими бедрами. Очевидно, делалось это для свирипевшего у себя за столиком брюнета, но Стасик в тот момент был не в состоянии оценивать маленькие женские хитрости, он тёк и изнывал.
— Моё почтение, красавица, - многозначительно произнес Розенбом, оценивающе глядя на Милену, однако не переставая сладко терзать Стасика изнутри, - а мы тут с племянником плюшками балуемся...
— Племя-я-янник, значит, - протянула Милена, электризуя взглядом обоих, - Племянник и дядя уединились в укромном местечке, - и она снова захохотала в потолок, дразняще изгибаясь.
Её пылкий кавалер наконец не вытерпел этого, вскочил, и, выпалив ей в ухо захлебывающуюся от ревности тираду, схватил за руку и увлек на прежнее место.
Наступила странная, напряженная тишина. Стасика колотило, серебряная ложечка в его руке позвякивала по дну суповой тарелки. "Она всё поняла, ну конечно же, всё поняла. Теперь все узнают, все!" - по-щенячьи выла стасикова душа.
— Пойдемте отсюда, - вдруг умоляюще сказал он.
— Как скажешь, - неожиданно согласился Розенбом.
Розенбом залпом допил свою бурду, расплатился и они осторожно, тщательно согласовывая свои движения, вышли на улицу.
— Ебал её? - деловито поинтересовался Розенбом.
— Нет, конечно, - даже не попытался набить себе цену Стасик.
— А хочешь?..
— Её все хотят, - прошелестел Стасик и поглядел в окно ресторана, - и вы хотите, и этот её джигит, и официант на неё наверняка подрочит после смены.. Он и контакты попробовал бы взять, в друзьяшки напроситься, да ёбаря её побоится. Давайте поближе подойдем, можно ведь?..
— Ты вроде свалить хотел, - ухмыльнулся Розенбом, но прекословить не стал.
В сгустившейся за этот час тьме они подошли к окошку, у которого сидели Милена и её любовник. Поначалу видно было неважно, однако уже через минуту глаза их приспособились к темноте и увидели, как игриво кусает чернявый светящуюся миленину шею, как сверкают её зубы, обнажаемые хохотом, как рука его лезет ей под маечку.
Стасик прильнул к окну и бесстыже выпятил попу. Розенбом, не говоря ни слова, участил свою распаляющую вибрацию.
****
Из приоткрытого рта Стасика бежала слюна. Его анальная мякоть, кажется, наконец свыклась с пребыванием в ней мужской
Исполнения желания