– Разворковалась платиновокожая. – Мы же обещали тебя отпустить, забыл?
Она подошла к нему и почти что по-матерински охватила его лицо руками. Глаза её, нежно-синие, горели такой же родительской заботой. Калеб уже не мог понять, было ли это притворством, или рогатая была обычной безумицей – если не кем-то похуже. А последовавший поцелуй – отнюдь не материнский – выбил из головы остатки мыслей, до того нежным он был.
Мирра отстранилась от пленника и скомандовала остальным:
— Подготовьте малыша. А я вам пока подсоблю.
Свет её глаз стал сильнее, и странное чувство наполнило тело мага. Оно, казалось ему, стало вдруг странно подвижным. Удивлённый, он шевельнул на пробу указательным пальцем – тот без особых усилий отодвигался назад так далеко, что в ином случае это гарантировало бы перелом.
Ему не оставили много времени для догадок. Протесты парня сменились криками, стоило рогатым садисткам начать «подготовку» – они принялись вязать его в той же позе, что и Оторву ранее. Только сейчас орущий волшебник во всей полноте оценил, какой же чудовищной гибкостью та обладала.
— АААААААААААА!!!!
Он орал, как резанный. Так плохо ему не было даже под смрадными телами коней, даже когда Мирра надевала его мясным чулком, не позволяя потерять девственность даже во время проникновений. Ноги, закинутые за плечи, выгнутая спина, вывернутые за спину руки. Всё его тело превратилось бы в один переломанный ком мяса, в какой врагов превращали могучие таурены, если бы не магия Мирры. Если бы не эта магия, его страдания быстро прервались бы смертью от переломанного в десятке мест хребта.
Но в планы чудовища в жреческих одеяниях не входило избавлять свою игрушку от страданий – куда там! Приобретя неестественную эластичность, его суставы, связки и мышцы не рвались на куски и не ломались в труху – но именно так ощущался весь процесс. Магия позволила ему выдержать, но не убрала боль ни на йоту.
Даже когда его зафиксировали, он не прекращал орать. Даже когда его, подобно куску мяса, подвесили на сук за сведённые верёвками ноги, боль не унялась. В плотных путах он не мог пошевелиться и не мог ослабить её.
Ему казалось, что худшее, что дренейки могли теперь сделать, это просто бросить его тут страдать. Как многие другие мысли последних двух дней, эта была совершенным заблуждением.
Пятеро дренеек обступили Калеба, и старшая из них шагнула навстречу изнывающему от боли юнцу.
— Ну что ты так, малыш? – Наседкой заворковала платиновокожая. – Потерпи – скоро всё закончится. Лучше погляди, на что ты теперь способен.
Сказав это, она схватила его за руку и сильно потянула за кожу на предплечье. Та отошла в сторону, будто была сделана из тонкой и эластичной ткани. Так натянулась, что хоть ветру парусом подставляй – да смотри, чтоб не унесло. Все сосуды на просвет красной сеткой раскинулись.
Однако, ему было не до удивления – всё то время, пока рогатая орудовала с его кожей, он визжал хуже, чем резанный.
— АААААИИИИИИИИИИИ!!!!
Были бы они по-прежнему в домике, стёкла бы точно вылетели. Боль была просто дикая – так, наверное, чувствовали себя жертвы свежевания. Но в отличии от последних, не было того палаческого ножа, который отрезал бы ломоть вместе с нервами и избавил бы его хотя бы от части страданий.
Все пятеро следили за его мучениями с нескрываемым удовольствием. Мирра отпустила оттянутую кожу, и та вернулась на место со шлепком.
— Видишь? – Спросила она. – Со мной ты можешь не бояться гибели.
Сказанные на первый взгляд мягким, даже заботливым тоном, эти слова несли в себе ледяной яд угрозы. В них Калебу чудилось такое, от чего
Истории из моей жизни - 1. Переезд