нам иногда всякие: «С сестрой нельзя!», «С мамкой не буду!». Дохляки. Я своих давно обрюхатила.
На секунду Калеб визуализировал её слова. К горлу подступила тошнота, и он прогнал эти мысли взашей. Нет уж, ему и без того хватало кошмарных образов в голове!
— Ладненько, хлюпичек, наш черёд. – Произнесла серокожая. – Ну что, подружани, покажем ему, как надо спускать настоящим образом?
Ей ответил утвердительный гвалт подруг. И вместо демонстрации показной страсти дренейки начали удовлетворять настоящую.
А молодой маг по-прежнему был принуждён смотреть. Смотреть как руки дренеек скользят по гладкой коже их конских фаллосов. Вздыбленная плоть лоснилась от стекающего предэякулята, служившего смазкой. А глаза дренеек – разноцветные, светящиеся – горели страстью и издёвкой.
— Э, вы чё! А я?! – Недовольным голоском окликнула подруг лиловокожая. – Мёрзнет девушка в одиночестве!
В ответ, Изора щёлкнула пальцами. Две вещи случились. Полупрозрачный синеватый фаллос – точная копия конских причиндал магички – появился прямо перед лицом воровки, чтобы тут же заткнуть её. Наколдованный орган задвигался в её глотке не торопясь, дав лиловой вдоволь пооблизывать его как леденец. Дополнительно, другая сине-полупрозрачная конструкция возникла рядом с её членом – длинная трубка, которая тут же наделась на лиловое бревно. И задвигалась вверх-вниз с завидной скоростью.
Судя по довольно закатившимся глазкам Оторвы, той забота подруги нравилась до крайности. А пока она наслаждалась подарками дипломатки, остальные рогатые продолжили наяривать свои тяжёлые хуищи. Недолго, впрочем.
— Скажи «аааа!». – Улыбаясь, сказала волшебница.
И парень почувствовал, как его челюсти второй раз за день открываются против воли. А прямо перед ним, членодевки буквально нацеливали свои члены. Их план, что прямо как его рот был нараспашку, заставил глаза парня расшириться.
Он только и успел промычать что-то протестующе-перепуганное, когда первая разрядка достигла его лица. По носу ударила мощная струя – и с ней тяжёлый, мускусный запах чужой вирильности. Крася лицо белыми завиткам, она била всё ниже и ниже, пока наконец не нашла свою цель.
Относительным милосердием стало лишь то, что Изора сняла часть заклинания и позволила ему зажмуриться. Но даже эта мнимая пощада оказалась лишь ещё одним способом унизить:
— Нет уж, птенчик, глазки мы тебе побережём. – Проворковала магичка. – А то как ты будешь смотреть на нас с Оторвой?
Вновь, рот Калеба заполнила мерзкая, пахучая солонь. Под огромным давлением, та насквозь пролетела его рот и ударила в заднюю стенку глотки. Парню пришлось задержать дыхание – печально известный с недавних пор опыт подсказывал, что его организм не умел дышать дренейской спермой.
На его несчастье, к первой кончившей дренейке добавились остальные. Даже Оторва разрядилась за их спинами, снова заляпав себя и свои путы – а магия продолжала ублажать её. Семя рогатых ударило в его рот потоком, заодно вымарав лицо, и начало заполнять глотку. Парню – хотя в такой ситуации парнем он себя назвать уже не мог – подавляя тошноту, пришлось судорожно сглатывать.
За считанные мгновения его желудок переполнился. Новые порции спермы начали подниматься по пищеводу, и Калеба вырвало белым водопадом. Юный волшебник старался удержать дыхание, пока его желудок боролся с семяизвержением дренеек за власть над своим объёмом. Изо всех сил старался, вспоминая уроки по плаванию, где молодых магов учили задерживать дыхание – мало ли где им не повезёт оказаться на своём тернистом пути? От стараний аж в глазах потемнело.
И у него это почти удалось. Уже прекратило бить по лицу и в рот свежее семя, и последний ком белого выплеснулся наружу, когда дыхание всё же подвело его. Парень вдохнул несколько белых капель и зашёлся кашлем – хвала всем высшим силам, недолгим.
Вкус женщины