него, подруга на его лице, её влага текла ему в рот. Их стоны сливались, их тела сплелись — он чувствовал её тепло, её тесноту, её вкус. Антонина Петровна шепнула: — Маша, он наш! Мария Петровна засмеялась: — Тоня, делим его поровну!
Он кончил снова — в бабушку, сперма выплеснулась, и она задрожала, её грудь прижалась к нему. Мария Петровна напряглась, её вульва сжалась, и она кончила, её стоны были громкими, пьяными. Они упали рядом, их тела — влажные, горячие — дрожали, вино капало с их кожи.
Они лежали втроём, их дыхание смешалось, комната пахла вином, потом, ими. Мария Петровна гладила его волосы, шепнув: — Учись, Ромочка, но возвращайся. Антонина Петровна сжала его руку: — Мы тебя ждём, внучек.
Он кивнул, чувствуя их тепло, и заметил, как Мария Петровна посмотрела на Тоню — с улыбкой, намёком. — Тоня, мы и без него справимся, — сказала она тихо, её рука коснулась подруги. Антонина Петровна улыбнулась: — Справимся, Маша. Начнём практиковаться.
Он закрыл глаза, зная, что эта ночь — их дар — останется с ним, а они найдут друг друга.
Оргия