пережили бы подобную пытку. Ведь даже обильно увлажнённый слюной и спермой гибкий отросток чувствовался скорее не мягкой ленточкой плоти, но туго свёрнутой наждачной бумагой.
Мельчайшие и мягчайшие бугорки, покрывавшие язык эредарки, ощущались шипами – и он чувствовал каждый. Чувствовал каждым миллиметров насилуемого прохода, что вовсе не был предназначен для каких-либо проникновений. А его мозг, в свою очередь, не был предназначен терпеть подобное.
Маг было начал вырубаться, перегруженный ощущениями как штормградский клерк бумагами, но у рогатой отморожицы были на сей счёт свои планы. Видя, что голова мага начинает безвольно откидываться в сторону, та сделала самое простое для его взбадривания. Свободной рукой от всё души отвесила его шарам хорошего щелбана.
И любой намёк на сонливость, негу или потерю сознания как рукой сняло.
— АААААААА!!!! – Завопил Калеб, срывая голос.
— Ме шпи, шофляк! – Пробормотала эредарка вокруг собственного языка. – Фах фе имфефефмо.
Да уж какой тут сон! Все болевые ощущения, которые раньше терпели его бедные шарики, с этими не шли ни в какое сравнение. Их будто раскалённым клинком пронзили, да так и оставили в ране горячий металл, медленно жарящий плоть. От места удара крепкого пальца рогатой по всей мошонки и низу живота расходились волны боли. А на них сверху накладывались ощущения в члене, события в котором достигли кульминации.
Вздыбив нижнюю сторону полового органа вдоль распёртой уретры, язык достиг основания – но его хозяйка и не думала останавливаться. Он проскользнул ещё глубже, и крик мага сменился недоумённо-болезненным стоном. Что-то очень и очень чувствительное отозвалось внутри его тела, когда гибкий отросток рогатой вошёл туда и начал теребить нежную плоть кончиком.
С каким-то странным, полным удивления ужасом, маго понял, что девственности только что лишилась его простата. А пока он пытался свыкнуться со странными, не вполне болезненными и не вполне приятными ощущениями, рогатая резко вытащила весь свой язык...
Чтобы так же резко вбить его обратно, разом проскочим весь член от кончика до основания и проникнув в простату, на пути обдирая все возможные поверхности. А потом начать водить им взад-вперёд, буквально трахая языком и член, и простату.
Под смешки дренеек, маг завыл-зашёлся криком:
— УУУУУУУАААА!!!
— Каждый раз так воют. – Откуда-то со стороны задумчиво заметила старшая из дренеек.
— Ещё бы им не выть. Кальдерка родненькая у нас мастерица. – Довольным тоном заметила сказала охотница.
— Агась! Я как свой первый раз вспомню... - Добавила Оторва, мечтательно.
—.. .я аж обоссалась Злючке прямо в рот. – Закончила лиловокожая
Держа Калеба за плечи, она глядела на краснокожую подругу, закусив губу и жадно сверкая аквамариновыми глазами. В них горела нескрываемая похоть – и наглый-пренаглый вызов. Член же её лиловый подрагивал в предвкушении – капли предсемени то и дело срывались с него вниз, пятная пол белым.
Глаза эредарка сверкнули в гневе, но самая она не сдвинулась. Не пришло ещё время отыгрываться на воровке.
— Всё никак не уймёшься. – Сказала охотница. – Опять у тебя настроение... ссссучье.
Прежде, чем пребывавшая в «сучьем настроении» дренейка успела по обыкновению вставить фразочку-другую, серая схватила её за рог. Нажимая на него, как на рычаг, она заставила мелкую подругу повернуть голову и подарила ей жаркий поцелуй.
— Больно ты торопишься нас соблазнять, подруга. – Дипломатично заметила Изора. – Нам сначала этого уработать, друг с дружкой можно и потом.
Магичке никто не ответил. Парочка страстно целовалась, сплетая гибкие лицевые щупальца, старшая подруга решила насладиться шоу в тишине, а Кальдера была занята хозяйством Калеба. И даже болтовня с её участием не
Пленница. Побег или неволя. Часть 9