ратных трудов мышц и связок Стимулы он был так же бессилен, как землеройка в лапах не то что совы – совомедведя. Она прижала его к плоской части станка хвостом и одну за другой пристегнула конечности, затягивая кожаные ремешки. Когда дренейка закончила, хнычущий и причитающий вполголоса парень был едва способен пошевелиться, прижатый и намертво зафиксированный: руки-ноги вытянуты вдоль опор станка, тело горизонтально, голая задница отклячена. Он представлял, как выглядит со стороны, и представить себе зрелище большей беззащитности было тяжело.
Свободной оставалась лишь голова, но это было не для его комфорта – куда там! Это позволило ему хорошо всё рассмотреть и сполна ощутить ужас предчувствия от вида громадных конских херов, покачивающихся при ходьбе. Рогатые пленительницы сгрудились вокруг своей жертвы, пожирая глазами – он практически чувствовал склизкую похоть их взглядов, ползающих по его обнажённому телу.
Конечно же, первой из дренеек, кто не утерпел и нарушил тишину, была лиловая.
— Ну чё, пацан, разогреть тя’ли так вставим? – Сказала она, принявшись яростно надрачивать свой громадный член.
Калеб не сводил с ужасного органа глаз, лихорадочно перебирая предложенные варианты. Каким бы напуганным он ни был, перспектива принять такую громадину без подготовки мигом вернула ему ясность мыслей. У него не было сомнений, что войди эта штука в него как есть, его смерть была бы такой же верной, как при попытке защекотать вилкой самого Смертокрыла. И далеко, далеко не самой приятной.
Нехотя, он выдавил из себя ответ:
— Да...
— «Да, вставьте мне насухо»? – Строго спросила серокожая.
В панике Калеб выпалил:
— Нет!
— «Нет, не надо разрабатывать мне попу», да, сопляк? – Криво ухмылилась эредарка.
От страха его сердце забилось чаще, а слова стали путаться.
— Нет!.. В смысле да!.. В смысле... это... того...
— Ну что за мямля – и ещё магом себя считал! – Недовольно произнесла небеснокожая волшебница. – Боюсь, «коллега», тебе придётся выражаться яснее – фор-му-ли-ро-вать сло-ва, а не мямлить. Если ты, конечно, не хочешь, чтобы тебе там всё порвали.
— А то м’такие, мля – раз-два, жопе пизда! – Вклинилась воровка.
Для наглядности она качнула бёдрами, от чего её фаллос подпрыгнул и закачался перед лицом Калеба.
— Ну же, малыш. Никто не будет просить за тебя. – Проворковала Мирра, танцуя пальчикам по своим чудовищным гениталиям. – Ищущий спасения обрящет его лишь если сам приложит усилия к своему спасению.
— Объясни нам, малец, что с тобой сделать. – Добавила серая, облизываясь. – И поподробней давай. Чай для себя стараешься.
Поняв, что именно от него хотят, пока-ещё-парень подавил страх пополам с остатками гордости. Он понимал – если откажется унижаться, ему будет намного больнее. А ведь опыт и так обещал быть не из приятных, мягко скажем.
— Я прошу... прошу вас...
— О чём? – Проворковала жрица. – О чём ты нас просишь?
Калеб тяжело и громко сглотнул.
— Подготовить... мою.... - Его голос сорвался в шёпот: -.. .попу...
— Что-что? Ты что-то сказал, дорогой? – Поинтересовалась магичка, приложив ладонь к уху. – Какое-то слово, кажется.
— Попу! – Выпалил парень.
— «Попу», ёпта? – Уточнила воровка. – Чё те с попой сделать-то, мля? Мож порвать?
— Нет-нет-нет-нет-нет! – Испугавшись, он залопотал. – Подготовить!
— Тебе же велено подробным быть – чего жмёшься? – Спросила охотница строго. – А ну, чума краснозадая! Рви мальца.
Вид громадной, переполненной зверской силой демоницы, под грохот копыт неторопливо обходящей его по кругу точно хищник добычу, заставил душу уйти в пятки в очередной раз. А вид её огромного, под стать хозяйке чёрного члена, что безостановочно истекал предэякулятом и тяжело раскачивался на ходу, и подавно.