мощного поцелуя и банной жары. Он просто не замечал, с какой голодной страстью его изучали хозяйка с подругами.
— Но сперва – почему бы нам не сыграть в одну игру? – Вдруг вмешалась Изора. – Обещаю, дорогой, тебе она понравится. Ведь как говорится в известной фразе: «Во всяком знании – благо»!
Эти слова показались ему подозрительно знакомыми.
— Это Джайна Праудмур, верно? – С умным видом поинтересовался парень. – Из её работы по общим основам волшебства?
Из своего положения он просто не мог видеть, как небесного цвета щека волшебницы мелко-мелко задёргалась.
— Нет, дорогой, что ты! – Ответила она голосом столь едким, что им можно было узоры на металле вытравливать. А на лице её, невидном магу, играла улыбка чуточку более широкая, чем обычно позволяли правила приличия и рамки здравого ума. – Это всего лишь цитата из популярной среди людской детворы сказки о Тёмной Царевне, что выбрала своим суженым монстра и убежала с ним в лес, позабыв о троне. Мне почему-то казалось, что образованный людской юноша знаком с собственным фольклором.
Её молодому коллеге стало немного неловко от явного недовольства в её голосе. Но давящая на мозги жара и пять пар умелых и старательных рук делали осмысление этого недовольства невыполнимой задачей.
— О! О-о-о! Точняк! – Вдруг вскинулась Оторва. – Ей ещё в жопу яйца откладывали!
Калеб закашлялся от неожиданности.
— Да чтоб тебя, глиста! Ты опять всё перепутала! – Строгим голосом проворчала Стимула, разминавшая плечи гостю. – Сколько говорено было – дневник то азшаровский, а не сказка какая! Его Мирра с Изорой захватили из похода на Назжатар, забыла?
Её гость закашлялся ещё сильнее и даже чуть привстал, поворачивая голову навстречу жрице. Удивление заставило его на миг забыть даже о приятной кампании.
— Вы были?!...
— Были. И скажу я тебе, малыш – до чего же угрюмое место! Тень былого под владычеством тени былого в тени древнего чудовища. – В голосе её прорезалась интонация, которую магу было трудно описать. Недобрая и застарелая, обращённая непонятно на кого горечь. – Что может быть зрелищем более печальным?
— Да уж! – Пророкотала Кальдера, проявлявшая нездоровый интерес к ягодицам юноши. – Как вспомню её в полном соку, пока Колодец Вечности на месте был – ах! Та ещё девка была, затейница – от гончих не оторвать было! Т’Ли-Лена и Мор’Ги-Гула, шиварры мои верные, обожали её. Жаль только древоёбы нас обломали тогда. А как всё хорошо шло, эх... - Силачка издала протяжный вздох, выпустив изо рта облачко пламени, что окатило спину парня ещё большим жаром. – Повышение Велену под хвост ускакало. Западло!
Скрип зубов охотницы был чётко различим. Впрочем, он прекратился тут же, стоило только жрице кашлянуть.
— Пора играть, мои милые. – Будто по команде, дренейки покинули недовольно заворчавшего парня. – Изора, не продолжишь?
— С превеликим удовольствием! – Ответила магичка. Пасс её руки, и магия развернула Калеба в сидячее положение. – Итак! Прежде чем перейти к главному событию данного мероприятия, мы сыграем с тобой в нашу любимую игру – угадайку.
Она телепортировала что-то в свою руку. Калебу потребовалось усилие, чтобы разглядеть это – в основном, усилие состояло в том, чтобы не зацепиться взглядом за внушительный бюст дренейки, кое-как различимый в пару. Предметом в её руках, к его приятному волнению, оказалась специальная повязка на глаза – повторявший контур верхней части лица кусок кожи, отделанный вельветом и закреплённый на плотному шнурке.
Рогатая волшебница особо не церемонилась – щелчок пальцами, и повязка уже на его лице. Теперь Калеб не видел вообще ничего – едва ли увидел бы,
Флорофилия