вставшей женщине и слегка дунув ей прямо в лицо. Людмила, мило улыбнулась и озорно дунула ему в ответ, что было им истолковано, как согласие побывать под его могучим телом. Людмила стала наводить справки о майоре, как о гарнизонном Дон Жуане, но многое только улыбались, говоря: «Попадешь под него, узнаешь... «. Когда Людмила пришла к Лиле Мацко и попросила сшить этот злополучный спортивный костюм с сюрпризом, то ревнивая Лилька заломила такую цену, что Людмила почти упала в рядом стоящее кресло.
— Это же не честно, Лиля, я же знаю, по какой цене ты шила такие костюмы другим женщинам в гарнизоне!
— Не хочешь? Не надо. Только ни какая из портних тебе не сошьет такого костюма, который бы понравился Калиневскому. Он же такой модник. Посмотри, как одевается его благоверная. Она же первая леди в гарнизоне...
— Прости, но первой леди является жена начальника тыла гарнизона.
— А ты видела, как она одевается?
— Видела один раз на общем собрании женщин гарнизона.
— Ну, и как?
— Да, так себе... Скромненько, хоть и материал недешевый...
— Именно... Не эмансипированная, деревенская баба, которой не фасон важен, а стоимость тряпки, что на ней, — парировала Лилька, входя в раж.
— Так что же мне делать?! — Людмила встала, собираясь уйти...
— Стой! Сядь! Ты же современная женщина, хоть и молодая. Ты что-нибудь о дружеском сексе знаешь?
— Как это? — не поняла Людмила, смерив Лильку подозрительным взглядом.
— А так. Я тебе костюм отгрохаю такой, какого ни у кого не будет, Калиневский перед тобой на колени встанет, а ты разреши, чтобы «Петушок» у твоего Зуева на меня встал. Уж очень соблазнительный он мужчина. И культурный. Небось, и в постели он тебе стихи читает...
— Читает. Только не стихи, а одни марали. А мне так любви хочется от настоящего мужика, и чтобы «Хобот» у него стоял, как у моего бывшего ректора университета. Лилька! Ты не поверишь! Вот жеребец был! Ни одну кобылу мимо не пропускал. Бабы говорили, что у него был толстый и длинный...
— Ты, конечно, не растерялась и попробовала?
— Еще бы! Разве можно такое мимо себя пропускать. Была у нас в институте одна шлюха, вот с такой дырой между ног, Людмила сложила пальцы рук, изобразив «очко», — та все время подшучивала над ректором, задирая его, ну и уложила к себе в кровать, так он «Там» ей все порвал, пришлось скорую вызывать и везти в больницу, где ей все зашили, превратив жерло ее вулкана вот в такую дырочку, после чего ее стали называть «целочкой», и от мужиков отбоя не стало...
— Ты прямо отвечай: даешь мне своего муженька на одну ночку побаловаться, а?
— А ты даешь слово, что костюм пошьешь?
— Само собой...
— Умереть мне на этом месте! Бери, если ты так этого хочешь, но думаю, что ты разочаруешься... — ответила Людмила, рассудив просто, что потеря одной ночи с мужем ее не обеднит, но Лилька у нее теперь в руках и быть ей теперь верной подругой восходящей звезды новой эмансипированной женщины в гарнизоне.
Лилька вскочила со своего стула, набросилась на Людмилу, опрокинула ее голову на спинку кресла, схватила ее за уши, притянула к себе и покрыла ее лицо страстными поцелуями натренированной лесбиянки. Людмила впервые оказалась в объятиях пылкой женщины, немного растерялась, но поцелуи были настолько сладкими и мучительно желанными, когда Лилька потащила ее в не убранную кровать, завалила подругу, стянула с нее платье и трусы, раздвинула ноги и прильнула пылающими губами к тому заветному месту, о котором только и мечтают мужчины.
Мой незабываемый секс с сестрой 