"Действительно? Я имею в виду...ты уверен? Мы действительно хотим начать все сначала?" - спросила она.
"Да... тебе нужно принести еще одну жертву", - ответил я, намеренно используя слово, которое имело особый смысл.
"Хорошо", - кротко ответила она.
Решив выложить все начистоту, я объяснил, что соглашение предусматривает длинные выходные и требует, чтобы она взяла отгул на два дня. Она восприняла это сообщение спокойно, только приподнятые брови выдавали ее чувства. Неудивительно, что приятное чувство, которое возникло у нас, когда мы потягивали напитки, исчезло, и в течение следующих нескольких дней мы общались только на повышенных тонах. Я ожидал, что в любой момент она заявит, что передумала, или, по крайней мере, заставит меня серьезно поговорить, но этого так и не произошло. По правде говоря, в среду мне показалось, что настроение у нее улучшилось, и я подумал, может быть, это от предвкушения. Это заставило меня задуматься, было ли ее нежелание идти на попятную ее обдуманным решением или это всегда было притворной демонстрацией добродетели.
"Готова?" - Спросил я с пересохшим ртом, когда пришло время выходить.
"Если ты готов, то да. Это для тебя", - ответила она, пристально глядя на меня.
Теперь, когда момент истины был близок, я почувствовал, что мне не хочется этого делать, но мне удалось подавить это чувство, когда я взялся одной рукой за ручку ее чемодана, а другой потянулся к двери.
"Четыре дня - это долгий срок", - сказала она, нарушив молчание, когда мы ехали к дому Фалькона.
"Я знаю... и я... послушай, позвони, если тебе понадобится помощь", - ответил я, не зная, как объяснить, что я согласился не связываться с ней.
Она просто кивнула, но чуть позже добавила: "Не радуйся ей слишком сильно".
Несмотря на то, что это было простое сообщение, оно заставило меня остановиться и обдумать ситуацию, и я не мог избавиться от чувства вины за то, что предвкушал возможность провести некоторое время с Дианой.
"Никогда так сильно, как ты", - ответил я, надеясь разрядить обстановку.
"Придурок, мне не смешно", - ответила она без тени юмора.
Когда мы свернули на улицу дома Фалькона, я услышал, как Крис глубоко вздохнула, словно реальность наконец-то дошла до нее. Мужчина оставил нас ждать у двери почти минуту, прежде чем ответить, и я снова ощутил визуальное воздействие его крупной, твердой осанки. Одетый в джинсы и футболку, он выделялся своей широкой грудью и мощными бицепсами.
— Заходи, детка, - сказал он моей жене, игнорируя меня, и впервые за этот день я увидел, как губы Крис изогнулись в легкой улыбке.
Как только мы вошли внутрь, появилась Дин, одетая в обтягивающие шорты и майку. Наряд немного приоткрывал ее ягодицы и соски грудей без лифчика, и Крис бросила на меня осуждающий взгляд.
"Привет", - поздоровалась она с нами своим обычным веселым голосом.
Мы немного неловко поболтали о чем-то, а потом Фалькон повернулся к чемодану моей жены и спросил: "Что это?"
"Мои вещи", - ответил Крис.
— Нет... на байк не влезет. Кроме того, все, что тебе нужно, - это зубная щетка, - засмеялся он.
— Фалькон! Заканчивай...Мне нужны мои вещи, - захныкала моя жена, обращаясь к мужчине в очень фамильярной манере.
— Нах...тебе это не надо. И одежда, которая на тебе, не подходит для езды на байке. Ты можешь взять кое-что из вещей моей девочки, - объявил он, а затем быстро добавил: - Давай посмотрим на это.
Крис без возражений последовала за мужчиной, и сделал шаг за ними, но, поняв, что это глупо, остановился и вернулся к Диане.
— Ты всегда удивляешь меня, - хихикнула она, когда мы остались одни.
Лежачий больной.