ног, покусывая губы, пока она обсуждала контракты с партнёрами. Её пальцы время от времени запутывались в моих волосах, заставляя вздрагивать.
— Да, мы сменили стратегию, – её голос звучал сладко, когда она говорила в телефон. – Теперь у нас более... деликатный подход.
Её каблук упёрся мне между ног, когда она произнесла последнее слово.
Вечером в спальне пахло лавандой и возбуждением. Я лежал на спине, прикованный наручниками к кровати, в чёрных кружевных трусиках, которые она выбрала утром.
— Сегодня ты будешь лизать, пока я не разрешу остановиться, – Катя расстегнула пояс халата.
Мой язык скользил по её влажной плоти, пока пальцы её руки сжимали мои волосы. Тело дрожало от унижения и невероятного возбуждения.
— Хорошая девочка, – она прошептала, когда я застонал.
Потом она достала его – страпон с тёмно-бордовыми ремнями.
— Завтра, – она провела игрушкой по моей шее, – мы попробуем что-то новое.
Завтра наступило внезапно, в час ночи.
Ее пальцы в моих волосах резко вырвали меня из сна. Я открыл глаза и увидел ее силуэт, освещенный холодным светом лунного света, проникающего сквозь шторы.
— Проснись, — прошептала она, и в ее голосе звучала та же сталь, что и в тот вечер, когда она впервые приковала меня к кровати.
Я не успел опомниться, как она перевернула меня на живот, грубо стянув простыню. Холодный воздух обжег кожу.
— Сегодня ты будешь молчать, — ее голос прозвучал как приговор.
Я почувствовал, как ее колени раздвигают мои ноги, как пальцы скользят вниз, проверяя, насколько я уже готов. Я застонал, но ее ладонь мгновенно закрыла мне рот.
— Тише.
Она не стала готовить меня долго. Страпон вошел резко, и я вскрикнул в ее ладонь. Она прижалась грудью к моей спине, ее горячее дыхание обжигало шею.
— Привыкай.
Боль смешалась с унижением, а затем — с чем-то еще, странным и почти приятным. Я чувствовал каждый ее жест, каждый вздох, каждый толчок ее бедер. Она не торопилась, но и не давала передышки.
Когда все закончилось, она просто вышла из комнаты, оставив меня лежать в луже стыда и возбуждения.
Утро началось с ее голоса.
— Встань.
Я поднялся с кровати, чувствуя, как ночь оставила след в моих мышцах. Она сидела за столом, попивая кофе, ее ноги в чулках были брошены на соседний стул.
— Приберись в спальне. Потом приготовь завтрак.
Я кивнул, не смея возразить.
Дни слились в череду унижений и покорности. Я мыл полы на коленях, стирал ее белье, красил ногти прозрачным лаком — чтобы не было видно, но чтобы я помнил. Она проверяла, как я складываю вещи, как мою посуду, как дышу, когда она рядом.
— Ты стал лучше, — как-то сказала она, проводя пальцем по моей щеке. — Но тебе еще многому нужно научиться.
Я уже не думал о бизнесе, о деньгах, о прошлой жизни. Теперь существовала только она — ее приказы, ее прикосновения, ее власть.
А потом пришел он.
Я впервые увидел его, когда подавал ужин. Высокий, с широкими плечами, в черной рубашке, расстегнутой на груди. Его взгляд скользнул по мне, и я почувствовал, как кровь приливает к лицу.
— Это Артем, — представила его Катя, улыбаясь.
Я стоял в своем фартуке и ничего более, чувствуя, как его глаза изучают мое тело.
— Так это он? — спросил он, и в его голосе звучало презрение.
— Да, — ответила Катя, играя вилкой. — Мой муж.
Артем усмехнулся.
— Ты серьезно называешь его мужем?!
Она улыбнулась, подошла ко мне и нежно провела рукой по моей груди.
— Нет. Теперь он просто моя игрушка.
Затем она повернулась к Артему, и в ее глазах вспыхнул огонь, которого я не видел уже очень давно.
Вова член семьи и я