с того вечера. Освещение смягчилось, мебель заблестела в свете свечей, и зал наполнился людьми. Я посмотрел на Даниэль и снова помахал рукой, ее кожа стала упругой и подтянутой, платье расправилось, а тело превратилось в чувственную женщину-вамп, с которой я сидел рядом, а волосы вновь обрели свой естественный блеск.
— Ты такая, какая есть, а не та, какой ты себя представляла. Не позволяй обстоятельствам диктовать тебе это, — сказал я ей.
Она задумчиво огляделась по сторонам, затем снова фыркнула.
— Все еще золотая клетка, иллюзия, скрывающая прутья и стражу.
— Ты имеешь в виду Игоря? — тихо ответил я, и, как по команде, из-за кулис донесся злобный смешок.
Даниэль закричала и обернулась, в ужасе шаря глазами по теням. Игорь был воплощением ее ночных кошмаров, которым я воспользовался, чтобы сломить ее, а затем оставил здесь, чтобы держать ее под контролем. Он был худшим из всех мужчин, которых она могла себе представить, и ей казалось, что она провела целую вечность, представляя, как он насилует ее. Теперь достаточно было одного упоминания его имени, и он снова мог появиться, чтобы уничтожить ее.
— Я заберу его, и тебе больше никогда не придется его бояться. — сказал я, положив руку на ее дрожащее плечо.
Она испуганно прижалась ко мне, когда из темноты донесся еще один отвратительный смех.
—Ты можешь вернуть его на место, когда захочешь. — сказала Даниэль дрожащим голосом.
Я вздохнул, пряники у меня закончились, так что пришло время показать кнут. Я направил луч прожектора на темное пятно, откуда доносился смех Игоря, и услышал, как Даниэль в ужасе всхлипнула, когда его увидела. Он был похож на грубого людоеда, заросшего темными жесткими волосами и обладавшего таким количеством мускулов, какого на самом деле не может быть ни у кого, и при этом способного двигаться. Его крошечные поросячьи глазки жадно блестели из-под косматых бровей, и он облизывал толстые потрескавшиеся губы толстым слизистым языком. В одной руке он держал плоскогубцы, в другой — зажженную пропановую горелку, а из-под грязного кожаного килта торчал массивный член. От него исходил резкий запах пота и засохшей спермы, наполняя прежде приятный воздух.
— Твой выбор, Даниэль. Ты можешь помочь нам и заслужить отсрочку от всего, что ты ненавидишь в этом месте, или я могу уйти прямо сейчас, чтобы ты вместе с Игорем могла приятно провести время. — нетерпеливо сказал я.
Даниэль зарыдала от страха, рухнула на пол и попыталась спрятаться за моим телом. Я позволил ей, я хотел, чтобы она видела во мне защитника, а не угрозу.
— Ты обещаешь, ты обещаешь забрать его отсюда! — причитала Даниэль.
Я выключил свет, снова погрузив Игоря в тень, затем повернулся и присел на корточки, чтобы заглянуть в ее полные слез глаза.
— Даниэль, я сделаю что-нибудь получше. Я позволю тебе уничтожить его самой.
Даниэль напряглась, затем посмотрела на меня с нескрываемой надеждой, прежде чем взять себя в руки. Я помог ей подняться на ноги, и вскоре передо мной стояла знакомая Даниэль фон Мехам, Певчая Пташка. Я вышел из ее мыслей, и мы снова сидели на диване, но теперь она крепко прижималась ко мне.
Даниэль отодвинулась, на этот раз не так далеко, и посмотрела на меня с решительным выражением лица.
— Если я сделаю это, помогу тебе, тогда вот чего я хочу. Больше никаких «представлений», никакого «VIP-обслуживания», понятно?
— Тебе придется зарабатывать себе на жизнь здесь, Дэн не из тех, кто занимается благотворительностью, но я позабочусь о том, чтобы все, что ты делаешь, было твоим выбором, и ты можешь сказать «нет», но могут быть последствия.
Во сне и наяву. Во власти наслаждений