меняя позы лежали. Она, поглаживая его мускулистую, твёрдую спину, тихонько шептала ему на ушко: "Как же ты мне так хорошо сделал-то? Как так смог?" По телу её ползали солнечные зайчики, щекотя изнутри то низ живота, то соски, то бедра. Никогда ей не было так хорошо и спокойно, как в эту минуту супружеской неверности.
Говорят, что женщины жалеют только о том адюльтере, который не принёс им удовольствия. Наверное поэтому сейчас никаких угрызений Зинаида не чувствовала. Смеркалось, и она поспешила собраться и покинуть квартиру своего первого любовника.
***
Сначала она была одухотворена и даже счастлива, вспоминая испытанные ураганные эмоции. Но когда часы приблизились ко времени возвращения домой мужа, совесть стала грызть её всё сильнее. Она не знала, как посмотрит ему в глаза. Конечно, она не собиралась на старости лет рассказывать ему о случившемся. Еще обидится смертельно и уйдёт от неё. Куда она одна на старости лет? Да и он? Супружество на таком «сроке» это уже больше привычка, как мебель: знакомый комод, привычные занавески, родной человек в кресле. Что с того, что она храня верность мужу так долго, на старости лет поддалась соблазну и немного сходила налево? Это ничем не грозило их семье. Детей она уже отрожалась, а для здоровья сперма даже полезна. Ну и пусть её будет немного побольше.
Зинаида успокаивала себя таким образом, но совсем не успокаивалась. Наоборот, её все больше колотило и бросало в жар.
— «Все, засыплюсь, как Штирлиц с радисткой», - с ужасом ожидала она разоблачения.
Но муж пришел поздно и усталый, быстро поел и, особо не разглядывая благоверную, сразу отправился на боковую. Жена немного походила по дому, не находя себе места, и тоже забралась к нему под бочок. Она боялась, что со всеми этими волнениями не сможет заснуть, но на удивление провалилась в глубокий сон почти мгновенно.
Утром вчерашнее приключение совсем казалось женщине полузабытым сном. Она решила, что сотрёт эту историю из памяти и не будет об этом больше вспоминать. Потом работа вытеснила из памяти все стыдные моменты. Но, возвращаясь домой, пережитое нахлынуло Зинаиду с новой силой. Тело вспомнило всё до мелочей, все сладостные и волнительные моменты, и ей безумно захотелось испытать эти захватывающие чувства. Не останавливаясь у своей квартиры, она в каком-то забытьи проследовала на площадку выше и позвонила в соседскую дверь.
— «Вот так и становятся изменщицами», - грустно подумала Зинаида Николаевна, «вчера приличная жена, сегодня бессовестная прелюбодейка, сама бежит к любовнику!».
Игорь Михайлович ждал её. Он ничуть не удивился её приходу, так как имел большой опыт в таких историях. Если женщине всё понравилось, остановить ее от повторения может только огласка или неверность второй стороны. Они набросились друг на друга как оголодавшие. Зина с жаром целовала мужчину, чувствуя, как тело наливается необычайно сильным желанием. - «Миленький, миленький, что ж я делаю?» - Всё повторяла она, пока Игорь избавлял её от одежды. Он посадил её на кровать и встал рядом, снимая штаны. Зина, не задумываясь, наклонилась и приняла в рот набухшую любимую игрушку. Руки её легли на его сухие жилистые бедра, и она двинула их навстречу себе вбирая губами побольше плоти и старательно охаживая гладкую сизую головку языком.
— Ох, Зина, ты волшебница, - стонал Игорь Михайлович, наблюдая её старания сверху. Крупная рубенсовская женщина белела в сумраке комнаты, как мраморная скульптура. Каждый ее изгиб был волнителен и прекрасен. Она подняла к нему свои глаза, не вынимая член изо рта. Чертовка! Он уже хотел засадить ей! Но не как в первый раз, сейчас он желал увидеть её
джексон послесловие