ведущую ко второму пешеходному переходу через железку.
Так я полдня пролежал в страхе даже практически вдыхая и выдыхая через раз, чтобы не издавать лишнего шума и шороха. После обеда движение по тропинке стало реже, и я подумал, что может перебраться куда поудобнее. Но вспомнил про многоэтажки и сник. После пяти часов народ снова стал ходить словно на параде то в одну сторону то в другую. Я понял, что рабочий день закончился, да и по солнышку было видно, что день шёл на убыль.
Дождавшись как начало смеркаться я кое как размял затёкшие ноги и руки и стал ждать момента чтобы выбраться из своего дневного укрытия. Как только в окнах стал загораться свет, я выбрался и прижавшись к кустарнику стал дальше пробираться до дома. Шаг за шагом я прошёл до третьего перехода и там переждав с пол часика проходивший мимо поезд и людей, скопившихся на переходе, уже смелее потопал по шпалам дальше. К полуночи я был уже возле знакомого мне дома и старых полуразрушенных сараев и гаражей.
Постучав в окно, я увидел, как загорел свет и створка открылась. Мишка спросил:
— Кто там?
— Я это, открой – отозвался я из кустов.
Мишка открыл, и я влез в окно. Протопав на кухню, я сметал всё то находил. Жрать и пить хотелось, не описать словами.
Утолив жажду и голод, я присел на диван и рассказал Мишке что со мной было. Он удивился, но и меня шокировал тем что я услышал от него.
Пока меня не было, приходила хозяйка за очередной уплатой за квартиру и увидела на моей кровати вываленную и не прибранную Мишкой мою одежду, брюки, рубашку и трусы.
— А друг твой где – спросила Маргарита.
Мишка не стал врать и выдал всё до мельчайших подробностей. Маргарита покачала головой и сказала.
— Октябрь же и уже холодно. Не понимаю я вас. Что вам в этом нравится только.
Сказав это, она молча взяла деньги и вышла из квартиры, так и не объяснив нам ничего что она хотела этим сказать.
Впереди нас ждала новая зима и мы не знали какая она будет и что принесёт она нам, хорошее или плохое. Но я знал точно, что уже приготовил ушитые брюки с огромным вырезом в области попы и спереди до середины бёдер и ждал с нетерпением, как наступят морозы чтобы испытать их. Мишка же отмалчивался, и я понял его что он больше не будет мне составлять компанию во время прогулок. Но я и не настаивал. Это его выбор, и он был в праве решать сам как ему поступать.
Ублюдки