тот же самый. Один из лучших адвокатов, нанятый ей за не малые деньги, настаивал на состоянии аффекта, в котором находился Влад, на его контузию и состояние посттравматического стрессового расстройства, но судья был непреступен, говоря, что пока полицейские не заберут обвинение он ничего сделать не может.
Аня решила в последний раз поговорить с тем ментом, которому Влад сломал рёбра. Она уговаривала его, умоляла, вновь предлагала ещё большую сумму денег, она готова была отдать ему все свои деньги лишь бы Влада оправдали.
Она предлагала ему себя, обещая, что и впредь будет встречаться с ним, когда он этого захочет, но мент был непреступен. Он говорил, что таких как её муж нужно изолировать от общества, что без них город будет чище.
Аня вспылила, и её понесло.
— Это без вас, подонков, город будет чище, это вы обвиняете невинных, и за деньги выгораживаете преступников, вы крышуете таких, как один из якобы потерпевших, а на самом деле шантажист, наркоман и распространитель наркотиков, преступник и негодяй, это вы его покрываете!
— А ну-ка, спокойно, гражданочка! Вы сейчас оскорбляете представителя закона! И запомните, не все такие в наших органах, как вы сейчас говорите. Я не такой! И не позволю меня обвинять в том, чего никогда не делал! Подбирайте впредь слова! Не то окажитесь на одной скамье со своим бандитом мужем!
— Хотите и меня посадить?! Давайте! Вам не привыкать садить невинных людей, на то вы и пошли сюда работать! Порядочный человек никогда бы не пошёл в полицаи!
Вы, тут отсиживаетесь, а моего мужа, который за таких трусов как вы, кровь проливал, садите.
— Да садим, и будем садить, чтобы больше не проливал крови невинных людей! Я видел, что он с парнями сделал! Мне вот, два ребра сломал!
— Невинных?! Ах, какая же ты сволочь! Да ты и мизинца моего мужа не стоишь! Мрази! Пригрелись тут, народ обираете!
— Всё, гражданочка! Я вас предупреждал, проедем со мной в отделение.
Скоро уже Аня сидела в обезьяннике. Промариновав там несколько часов, её вызвали к следователю. Тот пристально посмотрев на неё, стал заводить дело.
— Вы обвиняетесь в оскорблении должностного лица, в хулиганском поведении… Он продолжал писать, перечисляя вслух все обвинительные статьи, когда приехал адвокат Ани, который настаивал на своём присутствии.
Адвокат сразу же начал спор со следователем, забрасывая того заумными словами, статьями и параграфами, было видно, что следователь не в восторге от присутствия этого адвоката, который славился тем, что выигрывал и не такие сложные дела.
Наконец, следак сдался.
— Ладно, забирайте свою подопечную! А вы гражданка, впредь следите за своим языком!
Когда они выйдя из кабинета, все втроём шли по коридору, на встречу им попался тот полицейский, что привёз сюда Аню.
— Как, вы отпускаете её? – Обратился он к следователю.
— Да. – Буркнул тот, и прошёл мимо.
Адвокат остановился, и осмотрев с ног до головы полицейского, сказал:
— Вы бы имели хоть долю уважения, её муж всё же ветеран боевых действий, имеет награды, ранения, а вы его в один ряд с бандитами ставите. Не его вина, что вы полезли его задерживать, не представившись, не разобравшись в чём дело. Не того вам нужно было задерживать! Его, кстати, суд оправдал, вот только теперь ваше обвинение висит на нём…
Адвокат развернувшись, пошёл вместе с Аней дальше.
Выйдя они распрощались. Аня решила пройтись пешком, развеяться, подышать свежим воздухом после душного и вонючего обезьянника. Недавно прошёл дождь, и воздух был чистым, небо развеяло и проглянуло солнышко, словно символ надежды в этом тёмном, как её внутреннее состояние, мире.
Аня сошла с тротуара где было много людей, ей хотелось
Дикий солдат...