Ее звали Розали, и она была одной из новых сотрудниц. Она показалась мне очень привлекательной, и я решил немного разузнать о ней. В общем, я выяснил, что она не замужем, у нее нет парня, и она живет одна. Слушая сплетни я выяснил, что она была дружелюбна и немного прижимиста в том, что касалось денег. Не скупа, но очень осторожна, желая получить за свой доллар полную отдачу и, по возможности, немного больше. В этом нет ничего неразумного - многие люди такие.
Я старался всегда улыбаться и здороваться, когда бы мы ни встречались. Ну, не всегда. Я бы первым делом пожелал ей доброго утра, но в другие моменты, когда я встречал ее в течение дня, я просто улыбался и слегка кивал ей, признавая, что она рядом. Ничего кокетливого, просто два сотрудника приветствуют друг друга.
Я заметил, что в целях экономии денег она всегда брала ланч с собой, находя тихое местечко, где можно было перекусить. Однажды во время обеда шел проливной дождь. Это помешало мне отправиться на ланч в местный парк. Розали поднялась на третий этаж, который в данный момент не был занят. Она заняла пустой кабинет, поставила свой ланч на стол и приготовилась к трапезе.
Я не сомневаюсь, что она была слегка удивлена, когда я забрел в тот же кабинет.
— О, привет, Розали. Ты тоже здесь ешь? Я иногда прихожу, потому что отсюда открывается прекрасный вид. Не сегодня, конечно, но обычно. К счастью, здесь два стола, так что тебе не нужно беспокоиться.
— О, Спенсер. Привет. - В ее голосе не было особого энтузиазма, но и не прозвучало "О боже, только не он. Пристрелите меня прямо сейчас". Я воспринял это как хороший знак.
Я достал бумажник и положил пятьдесят долларов на стол рядом со своим обедом. Я заметил, как она перевела взгляд на меня, и на ее лице отразилось любопытство.
— Розали, - тихо сказал я, - я отдам тебе пятьдесят долларов, если ты снимешь трусики и перегнешься через стол для меня.
Она сильно покраснела и, казалось, с трудом подбирала слова. Я не настаивал. Я предложил, а остальное зависело от нее.
Все еще сильно краснея, она начала что-то бормотать.
— Что? Ты хочешь, чтобы я сняла трусики? А потом наклонилась, чтобы ты мог...? - Она не решалась сказать, что я хотел сделать. - Нет. Конечно, нет. Я такими вещами не занимаюсь. Ни за что. Пятьдесят долларов? Ты, должно быть, шутишь. Я никогда не слышала ни о чем более нелепом. Как ты мог попросить меня сделать такое?
Я ничего не сказал - просто сел и принялся за свой ланч. Я также оставил лежать пятьдесят долларов.
— Что? Ты не собираешься ничего говорить? Ты не собираешься меня уговаривать?
— Ты сказала "нет", - заметил я, - и, хотя я нахожу это прискорбным, я должен принять это. Если я буду продолжать в том же духе, это станет сексуальным домогательством, а это определенно запрещено. На мой взгляд, ты зрелая молодая леди, вполне способная принимать собственные решения. Пытаться убедить тебя взглянуть на вещи с моей точки зрения в данном случае было бы оскорбительно для тебя. Я готов обсудить с тобой это предложение, если хочешь, но не в моей власти настаивать на своем.
— Хорошо. Как насчет того, чтобы объяснить, как ты пришел к такому оскорбительному предложению?
— Что в этом оскорбительного? Я, по сути, говорю тебе, что нахожу тебя чрезвычайно привлекательной и хочу заняться с тобой любовью. На самом деле, если ты посмотришься в зеркало, то поймешь, что у тебя прекрасная
Света. Подсмотрела и кончила 