Я подошел к двери камеры Клоунессы-убийцы. Могу ли я по-прежнему называть ее так? Я надеялся, что это навсегда в прошлом. Конни, это была камера Конни Ди. По обе стороны от двери на стульях сидели два охранника, я узнал Дону, когда она кивнула мне в знак приветствия. Логично было бы направить врача туда, где вероятность получения травм была наибольшей.
—Доброе утро, Дона, есть какая-то информация о Шэрон? —вежливо спросил я.
—Вчера ее выписали, и в настоящее время она находится дома с сыном и сиделкой. Она также получила щедрую компенсацию во внесудебном порядке от пьяного водителя, который устроил «аварию». —радостно ответила она.
Мужчина рядом с ней, Чак, так его звали, хмыкнул. На мужском языке это переводилось как «Рад это слышать».
—А Джанет, как у нее с челюстью?
—Она все еще сломана, поэтому ест через соломинку. Она просит меня взвешивать ее каждое утро и отслеживает это по карте в казарме, сучка. —полушутя ответила Дона.
Чак издал то же односложное мычание, слегка изменив интонацию, что на мужском наречии означало «А, что происходит?»
—Шанталь?— закончил я с лукавой улыбкой.
—Ты поставил ее на место, пришло время, а то она начинала раздражать. Кстати, у меня есть список людей, которые заинтересованы в личной встрече, если у тебя есть свободные места в расписании. — рассмеялась Дона.
—А как насчет тебя, ты есть в списке? —соблазнительно спросил я, прислоняясь к стене рядом с ней и даже не пытаясь скрыть, куда устремлен мой взгляд.
Она рассмеялась смехом уверенной в себе женщины.
—Ну, может быть. Но, конечно, исключительно в исследовательских целях.
Чак фыркнул, что было равносильно тому, что он катался по полу от смеха. Я тоже рассмеялся, а затем кивнул ему.
—Приятно было с тобой поболтать.
Он слегка наклонил голову, что по-мужски означало «Да, мы должны как-нибудь выпить пива, когда ты будешь свободен».
—И как у нее дела? —спросил я, вставая и указывая на стальную дверь рядом с ними.
—За последние пару дней она никому намеренно не причинила вреда, если это важно. Но все равно все еще безумна, как стая кошек. Будь осторожен —ответила Дон.
—Спасибо, это действительно очень поможет. Пора вживаться в роль.
Я накинул белый лабораторный халат, который был у меня с собой, и зажал планшет в руке, затем жестом подозвал Дону. Она посмотрела на видеомонитор, чтобы убедиться, что Конни в своей постели и не стоит у двери, затем провела карточкой-ключом и впустила меня.
В комнате царил беспорядок, мебель была перевернута и сломана настолько, насколько это возможно для сильной женщины, пытающийся сломать вещи из стали и пластика. Стены были забрызганы ее кровью из ушибленных и ободранных пальцев, а на полу была разбросана еда. Она лежала на кровати, тихо всхлипывая и не замечая моего присутствия. Тем не менее, я осторожно приблизился к ней, но не почувствовал никаких прежних агрессивных намерений, которые она обычно излучала, только печаль и отчаяние.
—Конни. —тихо сказал я и коснулся ее обнаженного плеча. Она слегка вздрогнула, но не пошевелилась, и я проник в ее сознание.
Это был хаос, еще больший хаос, чем раньше. Карнавал был в беспорядке, игры разрушены, но не восстановлены, как раньше. Толпа безликих мыслей бесцельно бродила, не стремясь к своей прежней безумной цели. Большой шатер провисал на шесте, и везде, где я видел лицо ее отца, оно застыло, как у реалистичного манекена. Когда я не дал ей убить своего отца, я полностью изменил взгляд Конни Ди на мир, но теперь ей нечем было это заменить.
Я протолкался сквозь толпу к трейлеру и заглянул в окно. Все было так, как я и оставил: Конни и ее
Давид и Венера 