Был я во френдзоне с элементами доминирования у одной любительницы чёрных агрегатов. Барышня была кобылка под центнер, да еще и блондинка, а африканцы очень любят пышные формы, поэтому пользовалась она у них большой популярностью. Барышне нравилось, чтобы ее сношали эти жеребцы, а потом она доминировала надо мной белым мальчиком-задротом и делилась со мной пошлыми подробностями. А мне, как её рабу и куколду, нравилось быть у неё на побегушках и слушать эти подробности. Я помогал собираться ей на блядки, обувал, отвозил, ждал, забирал. Меня она держала очень строго, я даже не думал о других отношениях, при этом близко к себе не подпускала. «Эти сокровища только для чёрных, ты их недостоин», говорила она, поправляя огромные сиськи, упаковывая в джинсы толстенную жопу или выставляя окорок из-под мини-юбки. А я смотрел и слюни пускал. Жаль тогда не было телефонов с камерами, а про пояс верности мы и не слышали - отношения были бы ещё пикантнее.
Но до поцелуев взасос после того, как она отсосала какому-то нигерийцу, и до куни растраханной и наполненной семенем киски мы дошли.
Она сидела в кресле как королева, а я стоял на коленях перед ней. Она царственно медленно раздвигала ляжки и толкала речь, что это привилегия для меня, что я должен гордиться, быть благодарным, верным, услужливым, что до этого ее писечка принадлежала только чёрным, которые для нас - белых - господа и высшая раса, что я своим языком прикасаюсь к чёрному превосходству. А я как щенок перед лакомством скулил, ожидая, когда меня пустят. Потом она удовлетворенно сказала, что я съел ее киску целиком, аж повизгивая от удовольствия.
Обычно парням не нравятся такие, но я был любителем именно крупных форм. Её звали Алёна. Она была невысокая блондинка, с огромным бюстом, очень пышными бёдрами, увесистой жопой, короткими ногами с толстыми ляжками и пузом с большой складкой сала. Мы учились вместе в строительном институте. Когда я стал подкатывать к ней она мне сразу заявила, что она по чёрным, а белых только под каблуком или своей толстой жопой видела. После моей фразы, что у такой цацы я бы хотел оказаться и там, и там, мы поняли, что встретились два извращенца. Мы продолжили общаться. И шаг за шагом это уходило в некую форму мазохизма со значительным добавлением куколдизма. Сначала она показала своего чёрного парня, потом начала говорить, как он ее удовлетворяет, потом обратила внимание, что у нее уже несколько парней сменилось. И так все глубже и глубже. Очень повлияло BLM. Сцены, где белые целуют ноги черным. Потом были разговоры о превосходстве черной расы. И так далее.
Самый кайф был, когда она собиралась на блядки к очередному жеребцу из Конго при мне вымеривала наряды, заставляла целовать ей ноги или жопу, благодарить ее за появление смысла в моей никчемной жизни, ждала пока я ее обую, и параллельно рассказывала как негр будет ее сношать, а я должен буду послушно сидеть дома и дожидаться ее возвращения. Говорила, что пока он будет лапать ее огромные дойки и мять сочные булки, я буду мечтать к ней прикоснуться, что когда она будет сосать его толстый член, а я буду мечтать поцеловать ее в губы, что Он будет обильно кончать в неё, а я буду мечтать сделать ей куни.
Ей хотелось, чтобы я лежал под ее киской пока какой-то негрила драл ее сзади; или хотела отсасывать негру, пока она сидит увесистой жопой на моем лице. Но это не было как один акт. Она позволяла мне лизать и могла
История Кати. Часть 8