В глубине подвала-лабиринта я оказался в комнате видеонаблюдения, вооруженный приспособлениями, которые я одолжил у поверженных мною охранников. У меня был и фонарик, чтобы прорезать гнетущую тьму. Едкий запах дыма сильно висел в воздухе, щипал глаза и затруднял каждый вдох. Я надел кислородную маску. Экономить его было бесполезно. Я так умру не от его нехватки, а от отравления угарном газом. Огня уже не было видно. Дым, который накопился за всё это время потушил его. Я слышал, что в некоторых замкнутых помещения, нарочно блокируют выход дыма, чтобы потушить пожар. Видимо это как раз тот случай. Я едва мог видеть свою руку перед лицом, не говоря уже о том, чтобы разглядеть блок мониторов, на которых должны были храниться ответы, которые я искал. Чёрт, я так ничего не увижу.
В густом дыму я нашел стул и какой-то ящик. Я вытащил их в коридор. Я поставил на ящик стул и полез наверх. Мне нужно сломать эту трубу с газом, но у меня нет сил ослабить крепления, да и инструментов у меня нет. И я не хочу рисковать, создавая взрыв выстрелом пистолета. Хоть кислорода необходимого для возгорания в воздухе мало, он ещё есть. Я осмотрел местность в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь мне ослабить крепления муфт. Я ничего не увидел в дыму, бесполезно. Помочь, мог только пистолет, и использовать его казалось опасным вариантом, но выбора не было. Я не могу придумать более безопасную идею. Мои знания не безграничны. Нужно над собой ещё поработать.
Я взял пистолет и осторожно нацелил его на крепление трубы. Я затаил дыхание, готовясь нажать на спусковой крючок. Пуля могла срикошетить от потолка и стен, а также от самого крепления. Так она могла угодить в трубу. Ужас сковал моё сердце. Почему не идёт всё как надо? Как я попал в такой ад? Почему я не могу сдастся? Если подумать, Нина не настоящая моя мать, а Соня вообще незнакомка. Зачем я ради них стараюсь?
Я боролся сам с собой. Я и так уже достаточно сделал. Я спас рабынь, но продолжаю творить дичь. Я должен был выйти вместе с рабынями через ту дверь. А теперь я рискую быть взорванным. Но я же могу просто этого не делать. И вообще мама меня сделала чёртовым пиздолизом. Разве на это способна любящая мать? И тут я вспомнил свои же слова: "Даже если ты конченный пиздолиз, мужиком ты быть обязан" Я не могу пойти против своих слов. Какого чёрта, моим жизненным девизом стала эта фраза?! Будь ты проклята, мама!!! Я заорал: "А-а-а-а!!!" Я выстрелил.
К моему облегчению, взрыва не произошло. Пуля просто сбила крепление и срикошетила от потолка, минуя трубу. Я быстро перезарядил пистолет и прицелился во второе крепление, но руки у меня тряслись, и я не мог заставить себя нажать на спусковой крючок, после первого выстрела. Я глубоко вздохнул и попытался успокоить нервы, но это было бесполезно. И всё же, я выстрелил, этими трясущими руками. Кошмар!
В следующей попытке я обратил внимание на третью застежку на другой стороне от двери. Мне нужно продолжать. Надеюсь в будущем этой жизни в армии меня не заставят быть минёром. Какое кошмарное чувство. Я сделал несколько выстрелов, бегая туда-сюда и таща за собой ящик со стулом. С каждым выстрелом труба прогибалась вниз, пока, наконец, она не рухнула под собственным весом. Когда газ под давлением начал течь, дым вокруг меня начал рассеиваться.
Я попытался ухватить конец трубы, но он был тяжёлым. И всё же я был полон решимости пронести
Офисная Камасутра