полчаса лизал ей подошвы, пока девушка не заснула. За него, понимая ситуацию Тимура, с другими девушками отработали Генка и Коля. Закончив со своими приятными обязанностями у ног Ольги, Тимур недолго пролежал в своей постели. Едва он понял, что Коля и Генка спят парень поднялся и поспешил вон с казармы, опять туда к домику руководства. Посмотреть, а что там будет сегодня. Шторка опять была неплотно задернута. Картина была следующая: Ирина Николаевна сидела на постели широко раздвинув ноги, а голова Василия была между ними. Физрук лизал начальнице влагалище, а плаврук при этом подстегивал его плёткой по заду. Потом мужчины поменялись местами. Лизал Никита по стегал Василий.
Тимур был поражён. Ему захотелось быть на месте того, кто лижет, и чтобы подстёгивал его Генка или Колька, а вместо Ирины Николаевны была бы его обожаемая Ольга. В казарму парень вернулся сам не свой.
На следующий день Тимур попросил Ольгу поговорить с ним наедине. Девушка согласилась. Пока отряд был на просмотре фильма в летнем кинотеатре Ольга и Тимур уединились в казарме.
— Ну, что такого важного ты хотел мне сказать? - -строго спросила Ольга.
Тимур опустился перед ней на колени.
— Прошу выслушай меня и не перебивай, - попросил он свою командиршу.
— Ну, хорошо, говори уже! – Ольга топнула ножкой.
И Тимур рассказал, как ходил ночью в деревню за цветами, как возвращаясь заглянул в окно директорского домика, и что там увидел в первый раз. И что увидел во второй подсматривая уже намеренно.
Ольга сидела на кровати и лицо у неё пылало.
— Зачем ты всё это мне рассказал? - спросила она тихо.
— Ну я подумал, может быть и мы с тобой. Ну, как Ирина Николаевна и эти... В смысле может быть ты позволишь мне там языком...?
— Как ты можешь такое говорить?
— А чего, Ты мой командир, вот Ирине Николаевне её подчинённые лижут. А я твой подчинённый. Логично. Почему нам нельзя если её можно?
— Потому что она моя мать! – выкрикнула Ольга и выбежала из казармы.
Когда этим вечером Тимур мыл ноги Ольге, а потом массировал он не смел заглянуть ей в глаза. А на следующий день случилось нечто экстраординарное. Весь личный состав лагеря был построен на плацу. Посредине стояла лавка для наказаний. Со стороны домика начальства казаки Никита и Василий привели Тимура. Парня поставили на колени, и директор Ирина Николаевна строго и громко прочитала приказ.
— За систематическое нарушение дисциплины. За оставление лагеря в ночное время, за дерзкое поведение, кадета Тимура Сараева приговорить к наказанию 12 ударами плети. Приговор привести в исполнение немедленно.
Тимура уложили на лавку, привязали к ней крепкими и толстыми верёвками и спустили с него штаны. По обе стороны лавки встали Василий и Никита с нагайками. Ирина Николаевна дала знак, и её подручные принялись стегать несчастного парня по обнажённым ягодицам. После каждого удара Тимур истошно вскрикивал. На попе вспыхивал ярко красный рубец. Вскоре появилась кровь. Экзекуторы секанули по три раза, впереди было ещё шесть. Ольга стояла в строю бледная как полотно. Генка и Коля не дышали. Девчонки, которым Тимур ежедневно мыл и целовал ноги, сочувствовали ему. Но никто не посмел выступить вперед и сказать?
— Что же вы делаете, изверги!
Все молчали. Кричал один Тимур. Слёзы лились у него из глаз ручьём.
Наконец экзекуция закончилась. Медсестра из лагерного медпункта обработала парню исполосованный кровоточащий зад. Наказанного отвязали и он, кривясь, натянув штаны, нетвердым шагом, шатаясь, подошел к начальнице лагеря. Опустился перед ней на колени и на виду у всех поцеловал ей туфли.
Письмо Бэтмену