Мой выпускной год в школе, казалось, пролетел незаметно, как и четыре года в колледже. Я всегда планировал работать с отцом в страховой конторе. Я специализировался на финансах. Многие мои друзья и одноклассники сменили специальность за время учебы в колледже. Я знал, чем буду заниматься, и в этом было определенное удовлетворение.
За все время учебы в школе и колледже, у меня так и не появилось серьезной девушки. Опыт общения с Мией нанес мне шрам. Меня предали. Я вложил столько эмоций и энергии в наши отношения, а потом она мне изменила. Ей даже не хватило порядочности, чтобы должным образом расстаться со мной. Я научился не доверять женщинам.
Я так и не поговорил с ней, чтобы выяснить, что произошло. Таннер вкратце рассказал мне, что летом они с Амече начали общаться, и дальше все пошло своим чередом. Я не мог этого понять. Наверное, именно поэтому в колледже у меня ни с кем не было серьезных отношений. Я боялся боли от предательства.
Единственное удовлетворение я получал от осознания того, что полностью провалил шансы Майкла Амече играть в футбол в колледже. Я видел его однажды мельком, и он ходил прихрамывая. Хорошо.
Кстати, о футболе в колледже: Таннер получил стипендию для игры в футбол в небольшом колледже в Техасе. В колледже мы с ним общались редко, но когда мы общались, все было как в старые добрые времена. Таннер решил специализироваться на управлении строительством.
Я получил степень бакалавра финансов и с головой ушел в работу. У моего отца был солидный бизнес, и я начал налаживать связи с некоторыми из его клиентов. Я был трудолюбив, искренен и старался быть индивидуальным. Я видел, что в "John Early Insurance" меня ждет очень хорошее будущее.
А потом в нашу семью пришла трагедия. В возрасте чуть менее 60 лет, одной апрельской ночью тетя Хелен тихо скончалась во сне. У нее отказало сердце. Это было печальное время для нас. Мы не были большой семьей. На праздниках и торжествах обычно были только мама с папой, тетя Хелен и я. Теперь ее странной причудливой личности, которую мы все любили, стало не хватать.
Через несколько недель после ее смерти, мы с папой встретились с адвокатом Хелен. По какой-то причине папа настоял на том, чтобы я сопровождал его на эту встречу. У Хелен был небольшой инвестиционный счет, который она оставила моему отцу, но сюрпризом в ее завещании было то, что ее дом и все 9, 7 акра первоклассной недвижимости отходили мне. Сказать, что я был шокирован, значит преуменьшить.
Когда мы выходили из адвокатской конторы, отец обнял меня за плечи и сказал,
— Помнишь, ты как-то говорил мне, что тетя Хелен так и не заплатила тебе за всю твою помощь? — спросил он.
Я утвердительно кивнул.
— Так вот, сынок, я думаю, тебе только что заплатили, — сказал он мне.
Я унаследовал не только дом и землю, но и все вещи тети Хелен. Теперь я оценивал дом с совершенно иной точки зрения. Раньше это всегда был дом тети Хелен с занавесками в цветочек, шкафами, заставленными фарфором, и кружевными салфетками. Теперь он был моим. Это было далеко не холостяцкое жилище. У меня была работа.
Я был занят между владением домом и работой в страховом агентстве. На работе я заметил одну вещь: отец продолжал делать все так же, как и последние двадцать пять лет. Времена в индустрии финансовых продуктов быстро менялись. И хотя папа, скорее всего, сохранит своих клиентов до выхода на пенсию, чтобы бизнес преуспевал и развивался, мы должны были быть готовы к