руку за запястье, а правой рукой подбил её локоть снизу-вверх и моментально завернул её правую руку за спину и зафиксировал своей левой рукой так, что учительница оказалась прижатой грудью к столу. Всё-таки мышечная память существует!
И вот тут всё смешалось самым удивительным образом. И то, что я находился в состоянии ярости из-за сына, и то, что красивая женщина стояла передо мной нагнувшись и её женственная, округлая задница, туго обтянутая юбкой, прижималась к низу моего живота, и то, что у меня в штанах стоял член ещё со времени наблюдения мною за еблей происходящей на этом столе несколько минут назад, всё это вызвало у меня совершенно дикое сексуальное возбуждение. Правой рукой я резко задрал юбку на спину женщине и увидел, что трусов-то на ней нет! Видать она так торопилась привести себя в порядок, что одеть их не успела. А попка была и впрямь шикарная. Правильной округлой формы, подтянутой, упругой, с гладкой чистой кожей.
— «Что вы делаете! С ума сошли! Прекратите немедленно! Сейчас же отпустите меня» - выкрикивала Полина Геннадьевна и старалась вырваться. Но не тут-то было! Стоило мне немного приподнять локоть её завёрнутой за спину руки, как боль парализовала её, она сильнее прижималась к столу и переставала дёргаться.
Надо сказать, что её крики в приказном тоне только подстёгивали и распаляли меня. Я расстегнул ширинку и мой напряжённый до ломоты член вырвался наружу. Он бугрился от набухших вен, а здоровенная красная головка слегка покачиваясь, словно прицеливаясь в вожделенное женское лоно, тыкалась в щель, разделяющую две округлые половинки учительской задницы. Не раздумывая я вошёл в горячее, влажное, бархатистое влагалище.
— «Нет! Не надо! Прошу вас, не надо» - охнув от неожиданности начала быстро говорить женщина.
— «Что не надо? А парню спортивную карьеру ломать надо? А мне и моей жене нервы мотать надо? По-хорошему решить этот вопрос не захотели. Ну, так будем решать его так, как вам привычнее» - и с этими словами я решительно начал трахать её. Мой член легко скользил по всей длине, так как там ещё оставалась жидкость и сперма от предыдущего бородатого ёбаря. Однако особого хлюпанья не было. Справедливости ради надо сказать, что влагалище у Полины Геннадьевны было узким, она плотно охватывала мой член, что доставляло мне дополнительное удовольствие.
— «Вы... что такое говорите...что значит...решать вопрос...оой» - речь учительницы стала прерывистой, как и её дыхание.
Но я её не слушал. Я старался вогнать свой член как можно глубже. Потом выходил практически полностью, так что был виден лоснящийся от влаги толстый ствол, и затем с силой вгонял его обратно. И ещё! И снова! И опять! Я ебал эту горделивую стерву раком! Как последнюю шлюху! И в тоже время любовался, как по её красивой заднице пробегали упругие волны от моих толчков.
— «Оо! Глубоко... оо...больно!...прошу...не так сильно...оой» - прерывисто, уже со стонами, выкрикивала Полина Геннадьевна.
Во мне бушевало злорадство. Что, больно сука? Что, сильно блядь? Что, бородатый так глубоко тебя не ебал? Ну так получи ещё! И я продолжал трахать её безо всякой жалости. Нет, пожалуй слово «трахать» здесь не подходит. Я её ебал. Да и «ебал» в данном случае звучит как-то слабовато. Я её драл. Вот именно, драл! Драл безостановочно, с наслаждением, даже с каким-то упоением. При этом сексуальное возбуждение не ослабевало, хуй стоял словно железный.
Я позабыл о времени, я таранил и таранил её, и даже не заметил, в какой момент она перестала сопротивляться, и я отпустил её руку. Полина Геннадьевна одной рукой упиралась в стол, а второй старалась
снохачество. часть вторая.