не надевала его — свадебное платье, на которое она изначально надеялась, требовало этого, но ее мать отвергла это платье как слишком скандальное — и потянулась к двери, чтобы закрыть ее, прежде чем снять блузку.
Потаскушка остановила ее.
— Последняя раздевалка, так что сюда никто не спустится, и никто не увидит тебя там за перегородкой. Зачем утруждать себя его закрытием? В любом случае, Натали просто собирается снова ворваться.
Леди хмыкнула, но Гвен улыбнулась и начала расстегивать пуговицы. Повесив блузку, она немного поколебалась, раздумывая, хорошая ли это все еще идея, прежде чем решила, что да, и лифчик тоже сняла. В последнем знаке уважения к скромности Гвен повернулась голой спиной к открытой двери и начала возиться с одеждой, которую принесла ей невестка.
— Я выгляжу такой распутной, - сказала она себе после того, как застегнула его на животе, груди опустились в чашечки, где они были приподняты, демонстрируя самое вопиющее декольте, которое Гвен когда-либо видела на себе. Однако она должна была признать, что ей это нравилось. Это заставляло ее чувствовать себя... сексуальной.
Гвен скорее услышала, чем увидела, как Натали снова появилась в дверном проеме, и повернулась к ней лицом. Глаза ее невестки загорелись одобрением.
— Мило. Я думаю, что у нас есть одна половина победы. Давай посмотрим, есть ли у меня вторая половина.
Она подняла маленькую вешалку, с которой свисал кружевной черный пояс. Бретельки свисали с боков, и снова, хотя Гвен никогда их не носила, она знала, что это пояс для подвязок. Натали выжидающе посмотрела на нее.
— Давай посмотрим, как это выглядит.
Гвен посмотрела назад, мимо ожидающей женщины, на открытую дверь позади нее, вздохнула и расстегнула молнию на юбке. Она осторожно сняла подвязку с вешалки и попыталась разобраться в ней, в том, как ей следует ее надевать и носить, и для чего нужны бретельки.
— Роза будет спереди, - мягко предложила ее невестка, - и я полагаю, что мы пока избавим тебя от необходимости надевать чулки.
Гвен сумела распознать вышитый цветок, и ее чувство направления прояснилось, ей удалось низко надеть платье на бедра. Натали подождала, пока она закончит, прежде чем вмешаться и внести свои коррективы, пальцы приблизились в опасной близости к поясу ее стрингов и фактически погрузились в чашечки бюстье, чтобы правильно расположить ее груди.
— О да, - одобрительно выдохнула женщина. - Еще одна деталь. Подожди здесь.
Гвен фыркнула — куда она собиралась идти в таком виде? — и посмотрела за открытую дверь на бледно-белую перегородку за ней. Мысль о том, что кто-то, может быть, даже мужчина, мог быть по другую сторону этой хрупкой перегородки, возбудила ее.
Звук того, как молодая женщина вошла в соседний с ней куб, донесся из-за низкой стены между ними. Там был и другой голос — мужской!
Леди возмущенно фыркнула — мужчине было противно по всем правилам этикета находиться в женской раздевалке по любой причине! Возможно, даже незаконно! По крайней мере, его следует выгнать из магазина! Гвен потянулась к своей двери и снова остановилась. Начала формироваться мысль, которую даже в безопасности своей спальни она сочла бы безрассудной и экстремальной. Гвен сделала еще один шаг к выходу, к месту, которое не было видно никому, стоящему за пределами раздевалки рядом с ней.
— Ты сумасшедшая! – закричала Леди, и она не была уверена, что может с ней не согласиться.
Гвен еще раз проверила свой наряд. Бюстье, прикрывающее самые важные части, стринги делают то же самое. Она глубоко вздохнула, посмотрела вниз и притворилась, что поправляет подвязку, затем вышла из кабинки.
Продавец Марина.