Дверь приоткрылась и в щель просунулась босая девичья нога.
Эдик склонился ниц и поцеловал девушке стопу. Нога исчезла.
— Молодец, Эдик. Пусть девочка привыкает к мужскому поклонению. Ну а теперь перед уходом мне ступни целуй! - приказала Галина Николаевна и Эдик припал к её красивым, очень красивым ногам сорокалетней женщины.
***
С этого дня началось еженедельное служение Эдика своим хозяйкам. Раз за разом они все более входили во вкус и уже без всякого стеснения помыкали своим слугой. Они становились всё более требовательными к качеству выполнения Эдиком их домашних работ. Если они считали, что посуда была недостаточно чисто помыта –, заставляли перемывать. Или если где-то была замечена пыль, Эдик приступал протирать комнату по второму разу.
Однажды Наташа увидела пятнышко на своих босоножках после того, как Эдик их помыл. Она взяла их и ткнула ими парню прямо в лицо.
— Что это?
— Где!
— Да вот это?
— Это мыльное пятнышко просто.
— И что я с этим пятнышком должна идти на вечеринку?
— Я сейчас протру...
— Нет, ты не протрешь! Ты слижешь это языком!
— Хорошо, Наташа, - Эдик действительно слизал языком пятнышко с кожаного ремешка Наташиных босоножек.
Близились выпускные экзамены. Наташа становилась все более нервной.
И вот однажды она просто вспылила, когда Эдик, убираясь в её комнате случайно повалил вазу с цветами с подоконника. Цветы Наташе подарил её парень и поэтому девушка просто взорвалась.
— Мама, посмотри, что он наделал. Разлил воду, помял розы, а мне их, между прочим, Артём подарил. Мама его надо наказать! – негодовала Наташа.
— И как же его наказать? – поинтересовалась Галина Николаевна у дочери.
— Высечь! Ты же рассказывала мне что выпорола его, когда он задерживал квартплату. Теперь платит как миленький, в срок. Эдика снова нужно высечь, чтобы он лучше убирался у нас в квартире и не сваливал цветов с подоконника!
— Ну, хорошо. Я согласна. Эдик, ты слышал, что сказала моя дочь?
— Да Галина Николаевна...
— Ну так пойди и нарежь в парке розог!
Через час Эдик лежал кверху попой со спущенными штанами на четырех поставленных друг за другом кухонных табуретках. Наташа сидела в кресле и наблюдала. А Галина Николаевна примерялась как бы нанести розгой первый удар. Эдик собрал всё своё мужество, чтобы не заплакать от боли и не показать присутствующей при экзекуции девушке свою слабость.
Впрочем, Галина Николаевна секла вполсилы, и Эдик вытерпел.
— Пусть попросит у меня прощения, - заявила девушка и поставила ногу перед лицом парня.
— Эдик, попроси у Наташи прощения и поцелуй ей ногу, - велела Галина Николаевна.
— Милая Наташа, прости меня пожалуйста, - произнес поротый и припал губами к девичей стопе.
— Хорошо. Прощен. Но больше так не делай, - смилостивилась девица, убирая ногу от губ парня. – Знаешь мама, я думаю Эдика надо пороть каждую субботу. Ведь пороли же раньше слуг по субботам в барских поместьях.
— Ну мы ж чай не баре! – засмеялась Галина Николаевна.
— Зато он слуга! – парировала Наташа.
На том и порешили, тем более сам Эдик на это согласился. С дальним прицелом на то, что пороть его в будущем будет не только Галина Николаевна, но и Наташа, которая нравилась парню всё больше и больше.
Губернская элегия