— Мррррыых!.. – сдавленно мурлыкнул я, жестко впиваясь половою «щетиной» в каждый сантиметр её лона.
И, столь горячо слипшись в чувственной сцепке возбужденной плоти, мы, задрожав в хлестнувших волнах приторного удовольствия, тут же смешались горячими соками, обильной капелью пота, да безумно распаленными ароматами белоснежных тел!
«О, боги... боги!.. – снова, где-то из глубин сладостно-ватного подсознания, яркими зарницами заполыхали в моей голове мысли, остро прочувствовав горячностью пениса «птичью» пульсацию её сердца. – Я всё же имею эту «ослицу»!.. Я всё же вяжу её словно суку!.. Я всё же... оооо, боги!..»
Обескураженный таким осознанием, я, ещё жестче раздавшись в Людкином влагалище «шаровым грибом», любовно за-стрелял по нему новою жидкостью предэякулята! Жидкостью, коя, в своем изобилии, несмотря на столь плотную спайку, стала сразу просачиваться из её вспухших половых губ тягуче-прозрачными «слюнками!»
— Уаай-аййй! – в тот же миг разразилась стоном Людмила, в свой ответ, окатывая моего шипастого «монстра» сучьею течкой.
Жестоко «вздутая» раскаленным «пузырем» зверского пениса, она, всхлипывая-искажаясь-оскаливаясь в сладостной боли, исступленно выгнулась на капоте, да с гулким скрипом заскрежетала по нему бело-жемчужными ногтями пальцев! Заскрежетала, дико разметывая по лобовому стеклу златые потоки волос, пошло слезясь растекшейся тушью в плаксивой капели, да волшебно озаряясь прелестно «взмыленным» мерцанием обнаженного тела!
И, я, всё же теряя голову в сей сексуально «кошачьей» вязке, вмиг подтянувшись на ней, крепко сжал её пальцы своими и, стремительно вскипая половым «пузырем», вконец воспылал в пестрых чувствах:
Да... РАЗБУХНУВ В НЕЙ ДО БЕЗУМИЯ, бурно взорвался гейзером спермы, мощными толчками наполняя её по самую матку!
— МЯЯЯУУУ!!! – по-кошачьи сузив зрачки, сладко взревел я в ночь, рывками кончая в чудовищно вздутую мной «сокровищницу».
— УААААААЙХ!!! – в то же мгновенье, вновь вскидывая высоко-каблучность ног, оглушительно вскрикнула Людмила, во взаимной вспышке высшего сладострастия, конвульсивно вбирая в себя все-все-все горячо-бьющие потоки.
С минуту, восхитительно спаявшись с нею в единении всепоглощающего экстаза, я - ощутив неимоверную усталь – с емким хлюпаньем вытащил из её лона резко сдавшего «монстра», да, вольно прилег рядом на спину. Прилег, в нахлынувшей безмерности неги, став вместе с нею унимать буйно занявшееся дыхание.
— Что... что это было?!.. – через некое время, ещё тяжело вздымая возбужденно-встопыренную грудь, потрясенным шепотом проговорила огуленная Людмила, не без удивления бросая на меня искрящуюся зелень глаз. – Меня словно оттрахало животное!.. У тебя что - нечеловеческий член?!..
— Пенис... – кивнул я, весь просто лоснясь в изобилии пота. – Признаюсь, вначале сам был весьма удивлен этим, но, потом почти свыкся... А что, разве тебе не понравилось?
Непринужденно перейдя с нею на «ты», я, лукаво блеснув кошачьими глазами, вопросительно взглянул на неё – в серебристом свете полнолунной ночи, она, будучи взмылено-распалено-всклокоченной, показалась мне ещё очаровательней, чем прежде.
— Понравилось... - смущенно улыбнулась Людмила, ещё ярче воссияв «изумрудами». – Такой здоровенный, горячий... В какой-то момент я даже подумала, что ты просто разорвешь меня в клочья... Впрочем... ой, Вася! Если я теперь забеременею, у меня, что, будет... окот?!
— Не знаю... - непроизвольно улыбнулся ей я, с некой гордостью окидывая взором её зверски развороченную щель, из которой, густыми белилами выплескиваясь прям на капот, всё струились ручейки горяченькой спермы. – Но, если и будет так, то, я не против заиметь от тебя котят... Ведь, все равно, вы, женщины, их обожаете...
— Мы?!.. – удивилась истекающая аристократка в растерянности.
— Да, вы – женщины... - повторил я, с нисходящим довольным оскалом разворачиваясь к ней потной тушей. – Ибо,
Я нежно прикоснусь к твоим губам...