спящей красавицы в твоих жарких объятьях на глазах у своего Игоря! Но у нее начались месячные, и она просит отложить все на недельку, " объявила мама, подходя и целуя меня. "А что во мне такого особенного, что всем так нравится моя Сашенька, мама?" не удержался я от мучавшего меня вопроса. "Фигура, ножки?" Мама рассмеялась и покачала головой. "Нет, вовсе не это! Твои сумасшедшие глаза, Сашка! Они у тебя просто бездонные! И мерцающие, как звезды! Я улетаю от них! Вот честное слово!" призналась она. "Никто и ничто не устоит перед такими невероятными глазками! Уж поверь мне!" Я с удивлением взглянул на нее. "А почему же раньше ты ничего не говорила мне про мои глаза?" удивленно спросил я. "Потому что только недавно в них зажегся этот небесный огонь страстей, от которых у женщин кружится голова и увлажняются трусики!" ответила мама. "Идем ужинать, мой любимый! Я не хочу, чтобы такое сокровище взяло и умерло тут от голода!" смеясь, сказала она, взяла меня за руку и повела на кухню.
Три дня я пробыл дома. Спал, ел, отдыхал и любил маму. Она обожала секс и с восторгом отдавалась мне везде, где только мне ни хотелось. На второй день нашей медовой трехдневки, она разрешила мне взять ее в попку. И, честное слово, я обалдел от этого нового чувства, когда член не просто растворяется в мокрой и горячей писечке, а забирается в узкую, почти нетронутую любовную пещерку и сходит с ума от восторга, насаживаясь на роскошную женскую попку. "У меня такое чувство здесь, словно я не с тобой, а со своей одноклассницей!" восхищенно сказал я, лаская маму. Она рассмеялась и кивнула головой в ответ. "Я всего два раза давала так твоему папе, и то это было в самом начале нашего замужества, когда я вынашивала тебя, милый!" Мама стрельнула глазками на меня и кокетливо спросила: "Что? Понравилось с целочкой?" – "Да! И еще как!" воскликнул я, целуя ее и вгоняя в нее свой крепенький колышек. За эти дни Витька всего два раза звонил мне, чтобы спросить, как у меня со здоровьем. Зато он раз десять звонил Сашеньке и умолял о новой встрече. И дважды звонил тете Насте и признавался ей в своей вечной любви. Словом, жизнь била ключом, и я обожал этот ключ! На третий день Инга отвезла нас опять к визажистке, и та снова позанималась мной и сделала мне опять нужные укольчики. "Теперь будут больше, и на неделю хватит. И не волнуйтесь, это не гормональные. Проблем у него не будет!" Она придирчиво оглядела меня и улыбнулась. "Да, редкий ангел! Убрать здесь, и будет не отличить от настоящей куколки!" – "Ой, нет! Вы что! Ни в коем случае!" шутливо запротестовала мама. "Он нам еще понадобится! И не один раз!" Визажистка рассмеялась вместе с мамой, вгоняя меня в пунцовую краску. Они так легко и свободно говорили обо мне, словно по улицам города ходили тысячи таких мальчиков и это было самым обыденным делом. Потом мы вернулись домой, и к нам опять пришла Ирина Николаевна. "Вот, забежала специально посмотреть на ту, которая отняла у меня моего мужа!" воскликнула она, целуя маму и проходя в гостиную, где сидела моя прелестная Сашенька. Я встал, при ее появлении, и она придирчиво оглядела меня. "Ах! Какая куколка! Просто прелесть!" Она подошла ко мне и поцеловала в губы. И это был горячий и страстный поцелуй, от которого у меня все затрепетало и проснулось. "Обычно я предпочитаю девочек
Коррекционное изнасилование 