хорошенький хуечек!" тихо оценила Ирина Николаевна мое юное достоинство и потянулась к нему аккуратно накрашенными губками. Я задохнулся от восторга, когда она облизала и жарко поцеловала мою головку, а потом впилась жадным поцелуем в мамины губы. "Какие же вы сладкие и соблазнительные! Просто Twix! И еще лучше!" Похотливо загораясь, воскликнула наша роскошная гостья. Ох! Возбужденная, с горящими глазками и рдеющими от похоти щечками, она была просто бесподобна и совершенно неотразима! Нет, хорошо, что мама отняла у меня все мои силы минувшей ночью, иначе я бы спустил от их потрясающего вида! "Я хочу, чтобы он снял с Вас трусики сейчас, Леночка! И потрогал и погладил Вас там при мне!" заявила Ирина Николаевна, обращаясь к маме. Она послушно кивнула головой и поднялась со стула, задирая подол короткого халатика. Я тут же присел у ее стройных ног и, бережно касаясь, медленно стянул мамины трусики вниз. Она текла от вожделения! И влюбленно смотрела на нашу великолепную гостью. "Да! Я сделаю все ради Вас, Ирина! Я люблю и хочу Вас!" призналась мама, дрожа от страсти. Ох! Целовать и жадно вылизывать ее такую было райским наслаждением, и я отрыто наслаждался ею в эти волшебные минуты любовного экстаза, косясь глазами на сидевшую рядом прекрасную женщину. Они почти не обращали внимания на меня, мерцающими похотью глазами сливаясь в любовном порыве. "Пусть он совсем разденет Вас, Лена!" тихо потребовала Ирина Николаевна, разводя колени и позволяя мне поглядывать на ее мокрые трусики. Мама кивнула, и я с восхищенным восторгом медленно и осторожно освободил ее от всего, представив маму во всей ее роскошной наготе и в туфельках на шпильке. Как на той, незабываемой фотографии в коробке с шоколадными конфетами! Только без трусиков в руках! Ирина Николаевна встала и шагнула к маме, обнимая и целуя ее взасос. На том стуле, где только что сидела она, роскошная и прекрасная, темнело заметное пятно от ее обильно текущей смазки. Нет, она нисколько не возражала, когда я начал стаскивать с нее уже совершенно мокрые трусики. И даже тогда, когда я попробовал ее кончиками пальчиков, а потом и губками с язычком. Женщины тихо стонали от восторга и возбуждения, позволяя мне ублажать их обеих снизу. И страстно прижимались в половом экстазе, шепча друг дружке нежные любовные слова. Наконец, Ирина Николаевна с трудом оторвалась от моей мамы и взглянула на меня у их ног. "Раздень меня! Всю!" приказала она, и я послушно сделал это, искренне восхищаясь их ошеломляюще прекрасной наготой. Взяв маму за руку, Ирина Николаевна нежно улыбнулась мне и тихо сказала: "Сначала мы одни, хорошо? Мы позовем тебя, если ты нам понадобишься!" И она увела мою маму в спальню и закрыла дверь. Ох! Я присел на диван и начал гладить и целовать их вещи, потом взял их мокрые трусики и сравнил их божественный запах и вкус. Ох! Мама был роднее и ближе мне, но я спустил от красивых трусиков своей прекрасной учительницы, думая о том, как буду наслаждаться ею на маминой широкой постели, пылко целуя и ублажая эту роскошную замужнюю женщину со всей страстью юных пальчиков, губ, язычка и члена. Чуть отдышавшись после бурного оргазма, я подкрался к двери и прислушался. Да, они занимались любовью! Тихие стоны обеих женщин перемежались горячими и долгими поцелуями, игривым смехом и жарким шепотом. У меня снова начал вставать от их любовной игры, и я не выдержал, осторожно приоткрыл дверь и жадно уставился на них. Они лежали, раскинувшись, на подушках, ножничками, нагие и
Актеон и Артемида 