кровью в ушах — не издавать ни звука. Во что бы то ни стало молчать. Чтобы никто из проходящих мимо людей ни о чем не догадался.
Что было не так то просто. Судя по тем взглядам, которые ловила Лена — у нее и так все было на лице написано. Мужчины смотрели с нескрываемой похотью и обожанием. Девушки — либо стыдливо отводили глаза, легонько краснея, либо их лица озарялись хитроватой улыбкой.
Стыд и наслаждение перемешались. И все, что потребовалось Лене для этого — всего какая-то сотня метров, пройденная со включенным вибратором.
— Впереди киоск с мороженным, встань рядом, у меня на виду, — скомандовал Бенедикт.
Елена, с трудом соображая, проковыляла оставшиеся пятнадцать метров и, облокотившись на киоск, стала ожидать приказов, в очередной раз поправив жужжащую игрушку.
— Выключи, вынь и спрячь, — чеканя слова раздался голос в наушнике.
Лена, совершенно не обращая внимания на поток несущихся мимо машин, запустила руку под юбку и вытащила из себя секс-игрушку, запоздало поняв, что теперь до конца своих дней будет смотреть на нее совершенно по-другому, чем раньше. Заново вспоминая эту прогулку. Заново переживая все это бешеное наслаждение и стыд.
— Проведи рукой у себя между ног, — приказал Мастер. Лена выполнила приказ в точности, чувствуя, как ее пальцы окутались теплой вязкой жидкостью. — Намажь над верхней губой.
Девушка, вспыхнув от легкого стыда, немного поколебалась, но все же провела рукой по лицу. В нос тут же ударил пряный аромат, подхлестнувший возбуждение.
— Купи мороженого, — заявил тем временем Бенедикт. — Что-нибудь длинное, навевающее формой мысли о сочном члене.
Лена послушно подошла к окошку. Она догадывалась, что будет дальше, а потому подошла к выбору ответственно. Пробежалась глазами по списку, смотря не на цену, а на форму. К тому же, теперь, когда секс-игрушка прекратила свое жужжание, девушка снова сумела более-менее спокойно мыслить.
Ветер залетал под юбку и овевал прохладой мокрые губки. Несколько капелек сока стекли по ногам до середины бедер. Порывы воздуха без труда холодили ножки, регулярно напоминая девушке, каким развратом она только что занималась.
И Лене определенно нравилось это ощущение! Делать что-то постыдное, подчиняться чужой воле. И чувствовать приятное томление в груди, отчетливо понимая, что ей еще долго будет о чем вспомнить!
Вскоре у нее в руках оказалась толстая палочка мороженого, величиной примерно чуть больше покоящегося в сумочке вибратора.
— Отойди чуть в сторону и покажи мне, что ты умеешь делать своими губами, — раздался чуть хриплый от возбуждения голос Бенедикта.
Наконец-то! А то Лена уж начала было думать, что парня совершенно не интересует то, что она тут выделывала! Девушка повернулась в нужную сторону, нашла глазами три строящихся дома. И, высунув язычок, прошлась по холодному мороженому языком.
Девушка изгалялась как могла. Нежно посасывала самый кончик, брала в рот чуть поглубже, плотно обхватывая холодный фаллический символ своими губками.
И ее замечали. Несколько парней свистнули, проходя мимо, а один даже попытался познакомится, но быстро отстал, наткнувшись на стандартное «отвали, я жду мужа». Лена чувствовала, как ее щелка и не думает остывать, все так же блаженно ноя от предвкушения.
Девушка чувствовала свое возбуждение и ей было совершенно не стыдно за то, что она была в таком состоянии у всех ни виду.
Однако, мороженное недолго сопротивлялось напористым ласкам и вскоре оказалось полностью поглощено жадным ротиком Лены.
— Тебе идут белые губы, — в голосе Бенедикта чувствовался смех.
— Спасибо, — кивнула девушка, слегка порозовев от похабной похвалы.
— Ты глотаешь? — тут же спросил Мастер.
— Да, — секунду помедлив с ответом отозвалась Лена. — Бывало.
— Отлично. Все, свободна. Позвоню позже, — сказал Бенедикт
Ступенчатая казнь