закинув руки над головой и выворачивая тело штопором.
— Пашенька, любимый мой, я ещё ни разу так не кончала. В мозхгу моём будто бомбочки взрывались, с этими... салютами. А пиз... писька то болит. На сёдня хватит трахаться. До обеда прокувыркались.
— Беги купайся, я соберу постельное.
— Нет. Ты не должен делать женскую работу.
— Тогда и ты мужскую. — Парирую и начинаю собирать простыни, наволочки, полотенца.
Ника купается долго, я успеваю выйти голым во двор, посмотреть на облака. Потянувшись, сбросить напряжение мышц. Женщина тоже повторяет за мной — погожий майский день. Тепло как летом. Только с гор тянет прохладой.
— Иди ополоснись, оденься. Или голышом будем ходить? А чо? Прикольно. Как дикари походим голышом. Наша собственность, как хотим, так и ходим. Правда?
— Да, родная. — Чувствуя в её голосе нотки возбуждения. — Но сначала надо хотя бы перекусить. За моё истощавшее тело, Вера тебя по головке не погладит.
— Я и сама жрать хочу. Точно — я беременна. Тот раз также было — жрала круглый день.
— Ника. — Я опускаюсь перед ней на колени, глажу животик. — Ты обязана перестать сквернословить. Начать правильно говорить. Я не хочу, чтобы мой первенец в этом походил на тебя. Прежде чем, что-то сказать проговори это про себя.
— Моя ж ты умница, любимый. Я перестану ругаться. Но ведь рано ещё.
— Дети слышат даже в утробе. И не стоит считать, что они ничего не понимают. Я пошёл купаться.
Ника
Я смотрю как мой любимый мужчина кушает. Такая ласкатня меня пронимает, чо я не могу сдержаться и проливаю каплю слезов. Чо бы такова ещё сделать, чобы он был доволен как щас? На ужин вкуснатень!
— Смотри, конечно. Я буду разбирать сарай, а ты не торопясь найди, что хочешь сварганить. Продукты правда не под все рецепты найдёшь.
— Ни чо я умею заменять. Щас бы морскую рыбу. Я речную не люблю, она нилом воняет.
— Ты, наверное, хотела сказать илом воняет? Нил — это река, а речная рыба пахнет ИЛОМ.
— Паш, я всё равно забудусь и опять скажу так. Вера уже мне исправляла. Давай грамоте ребёнка будет учить папа, а я просто любить?
— Только без матов мне!
Мы завязали жирок после обеда. Потом любимый настроил интер... нет. Пошёл разбирать сарай. Слышу кричит.
— Ника, ты посмотри кто к нам пришёл. — Паша показывает на собаку.
Собак свернулся калачиком на обочине. Вернулась в дом, нашла старую плошку. Накрошила в неё остатков еды, добавила ломтей хлеба. Поставила перед собаком. Он тихо встал, нюхнул и начал, не торопясь кушать. Я поджала подол под колени, присела. Смотрю. Так же как мой Пашенька, медленно кушает, когда попадается большой кусок, разгрызает ево.
— Куда ты шёл, пёс? — Пашенька тоже присел рядом со мной. — Останешься у нас?
— Давать имена животным должен хозяин. Значит я. Ты будешь откликаться на имя Верный? — Собак опять вильнул хвостом. — Пошли, я покажу где ты будешь прятаться от непогоды.
Родимый повёл ево в сарай. Расстелил там брезент, свернул в нескока слоёв. Верный вильнув хвостом, лёг.
— Обживаемся, родимая. Скоро и кошки сюда своим ходом придут.
— Корову, овец парочку.
— А овцы то зачем?
— Тожа молоко ихнее хорошее. На Кавказе сыры такие из овцовова молока делают.
— Овечьего.
— Любимый, ну не переиначивай ты меня... Хорошо — овечего... Не правильно?
Клизма строптивой стерве 