это в ноябре! Бросившись к ней и никого не стесняясь, поднял ее и закружил вокруг себя.
— Дашка! Ты куда пропала, почему не сказала? Почему ты в очках? — Сыпал я вопросами.
— Подожди, дурачок! У меня голова закружилась. Пойдем в кафешку, угостишь даму кофе.
Я отпустил ее и обнял за талию. Решив, что никуда больше ее не отпущу, я повлек ее за собой на улицу.
В кафе было тепло, и мы, сняв куртки, уселись в самом углу.
— Рассказывай! Насел я сразу на Дашу. — И сними очки уже, я тебя не вижу.
Даша, сняв очки, посмотрела на меня. У нее были опухшие и красные глаза.
— Ты что, плакала? Кто...?
— Нет, просто глаза болят. Из-за этого и уезжала. В другой город, в больницу.
Не очень-то поверив ей, я положил ладонь на ее руку. И просунул пальцы в рукав ее свитера, чтобы погладить по запястью. То, что я увидел, мне не понравилось. Рука была в царапинах и синяках.
— Что ты скрываешь от меня? Я же люблю тебя и всегда помогу, чем смогу.
Даша отдернула руку и опустила голову. На стол капали слезы.
— Боюсь, что ты ничем не поможешь, Димка.
— Все равно, расскажи, почему у тебя от меня какие-то тайны?
Она долго молчала, собираясь с мыслями. Официантка принесла кофе и удалилась. Наконец, Даша заговорила:
— Он мне не отец. Отчим. Мама умерла от рака, когда мне было шестнадцать. И мне пришлось жить с ним.
— Так это он тебя...?
— Подожди. Выслушай, а потом вопросы.
— Сначала все было как всегда, я ходила в школу, он заботился обо мне. Закончила школу на одни пятерки, и он сделал подарок на выпускной — мы с ним поехали в Италию, на Сардинию. Там он меня продал.
— То есть... как? — Не выдержал я.
— Он там познакомился в ресторане с какими-то русскими. Один из них все время пялился на меня. И вечером, в гостинице, он мне объявил, что продал меня этой компании на сутки за большие деньги. Так что, если я не буду делать то, что он скажет, он меня убьёт. И сказал, что если я заявлю на него, он все равно меня убьёт, потому что в тюрьме ему не жить. «За растление малолетних», или как там... Мне тогда было 18 лет. И я была девственницей. Видимо, еще и за это он так мого заработал, скотина.
Я плакала всю ночь, строила планы, чтобы убежать. А утром он просто отвел меня к ним. Их было четверо, и они делали со мной все, что хотели.
— Понимаешь, все что хотели! — Крикнула она во весь голос.
К нам подошла официантка и поинтересовалась:
— Молодые люди, у вас все в порядке?
— Д-да-да, просто у нас случилось несчастье, — я дрожал от возмущения.
— И я уже год так. — Продолжила Даша.
— Иногда в городе на день-два, иногда приходится уехать на море. По курортам меня возят, сволочи.
— Но почему ты вся побитая? — Я не нашел ничего лучше, чем спросить это.
— Я же сказала, они делают все, что хотят, такие условия. Я должна подчиняться. Отчим сказал, что, если на меня будут жаловаться клиенты, он выбъет мне зубы. «Чтобы сосала хорошо», — горько усмехнулась она. — Я его боюсь.
— Я потом неделю отлеживаюсь. Перед этой поездкой я работала только в августе, поэтому ты меня еще не видел такой. Вот так, — закончила она.
***
Проводив, ее домой, я дал обещание, что обязательно что-нибудь придумаю. Но что я мог? Спрятать ее? Он бы нашел Дашу через универ. Нельзя же ей скрываться
Студия 